Сбор дополнительного ордынского выхода

Александр Михайлович – вел. кн. Владимирский, Новгородский и Тверской, его младшие братья – Константин и Василий Михайловичи

Ордынские войска

Чингисид: Чол-хан (Щелкан)

Антиордынское восстание в Твери 15 августа 1327

Восстание тверичей против ордынцев, убийство в Твери членов посольства и восточных купцов.
Сожжение Чол-хана и его свиты в княжеском дворце.

Исторические песни. 1960. С. 76–89; ПСРЛ. Т. 1. Вып. 3. Стб. 530. Т. 4. С. 50–51. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 260–261. Ч. 2. Вып. 1. С. 243. Т. 5. С. 217. Т. 5. Вып. 1. С. 16. Вып. 2. С. 90. Т. 7. С. 200. Т. 10. С. 194. Т. 15. Вып. 1. Стб. 42–43. Т. 15. Стб. 415–416. Т. 17. Стб. 30. Т. 23. С. 102. Т. 24. С. 115. Т. 25. С. 168. Т. 26. С. 111. Т. 30. С. 104. Т. 37. С. 71, 166; Чистов. 1958. С. 510–515.

Астайкин. 1994а. С. 489–490; Будовниц. 1956. С. 87–92; Воронин. 1944. С. 75–82; Горский. 2000. С. 60, 61; Греков, Якубовский. 1950. С. 237–238; Егоров. 1985. С. 206; Карамзин. 1842. Т. 4. Стб. 125–126; Каргалов. 1962. С. 164; Кизилов. 1984. С. 93; Клюг. 1994. С. 116–120; Костомаров. 1993. С. 102–103; Лурье. 1939. С. 103–109; Кривошеев. 1999. С. 110, 155, 196, 199, 270, 291, 311, 313–318, 370, 377; Мерперт и др. 1962. С. 108, 110, 114–115; Насонов. 1940. С. 91–92; Селезнев. 2003. С. 103; Татищев. 1965. Т. 5. С. 82; Творогов. 1994. С. 60; Черепнин. 1960. С. 475–497.

Но в то время, как московский князь утверждением у себя митрополичьего престола приобретал такие важные выгоды, Александр тверской необдуманным поступком погубил себя и все княжество свое. В 1327 году приехал в Тверь ханский посол, именем Шевкал (Чолхан), или Щелкан, как его называют наши летописи, двоюродный брат Узбека, и по обыкновению всех послов татарских позволял себе и людям своим всякого рода насилия. Вдруг в народе разнесся слух, что Шевкал хочет сам княжить в Твери, своих князей татарских посажать по другим русским городам, а христиан привести в татарскую веру. Трудно допустить, чтоб этот слух был основателен: татары изначала отличались веротерпимостью и по принятии магометанства не были ревнителями новой религии. Узбек, по приказу которого должен был действовать Шевкал, покровительствовал христианам в Кафе, позволил католическому монаху Ионе Валенсу обращать в христианство ясов и другие народы по берегу Черного моря; он же, как мы видели, выдал сестру свою за Юрия московского и позволил ей креститься. Еще страшнее был слух, что Шевкал хочет сам сесть на великом княжении в Твери, а другие города раздать своим татарам. Когда пронеслась молва, что татары хотят исполнить свой замысел в Успеньев день, пользуясь большим стечением народа по случаю праздника, то Александр с тверичами захотели предупредить их намерение и рано утром, на солнечном восходе, вступили в бой с татарами, бились целый день и к вечеру одолели. Шевкал бросился в старый дом князя Михаила, но Александр велел зажечь отцовский двор, и татары погибли в пламени; купцы старые, ордынские, и новые, пришедшие с Шевкалом, были истреблены, несмотря на то что не вступали в бой с русскими: одних из них перебили, других перетопили, иных сожгли на кострах.
Но в так называемой Тверской летописи Шевкалово дело рассказано подробнее, естественнее и без упоминовения о замысле Шевкала относительно веры: Шевкал, говорится в этой летописи, сильно притеснял тверичей, согнал князя Александра со двора его и сам стал жить на нем; тверичи просили князя Александра об обороне, но князь приказывал им терпеть. Несмотря на то, ожесточение тверичей дошло до такой степени, что они ждали только первого случая восстать против притеснителей; этот случай представился 15 августа: дьякон Дюдко повел кобылу молодую и тучную на пойло; татары стали ее у него отнимать, дьякон начал вопить о помощи, и сбежавшиеся тверичи напали на татар.

В конце лета [1327 г.] явился в Твери Ханский Посол, Шевкал, сын Дюденев и двоюродный брат Узбека, со многочисленными толпами грабителей. Бедный народ, уже привыкнув терпеть насилия Татарские, искал облегчения в одних бесполезных жалобах; но содрогнулся от ужаса, слыша, что Шевкал, ревностный чтитель Алкорана, намерен обратить Россиян в Магометанскую Веру, убить Князя Александра с братьями, сесть на его престоле и все города наши раздать своим Вельможам. Говорили, что он воспользуется праздником Успения, к коему собралось в Тверь множество усердных Христиан, и что Моголы умертвят их всех до единого. Сей слух мог быть неоснователен: ибо Шевкал не имел достаточного войска для произведения в действо намерения столь важного и столь несогласного с Политикою Ханов, хотевших всегда быть покровителями Духовенства и Церкви в набожной России. Но люди угнетенные обыкновенно считают своих тиранов способными ко всякому злодейству; самая грубая клевета кажется им доказанною истиною. Бояре, воины, граждане, готовые на все для спасения Веры и православных Государей, окружили Князя, юного и легкомысленного. Забыв пример отца, великодушно умершего для спокойствия подданных, Александр с жаром представлял Тверитянам, что жизнь его в опасности; что Моголы, убив Михаила и Димитрия, хотят истребить и весь род Княжеский; что время справедливой мести настало; что не он, а Шевкал замыслил кровопролитие и что Бог есть надежда правых. Граждане, усердные, пылкие, единодушно требовали оружия: Князь на рассвете, 15 августа, повел их ко дворцу Михаилову, где жил брат Узбеков. Общее волнение, шум и стук оружия пробудили Татар: они успели собраться к своему начальнику и выступили на площадь. Тверитяне устремились на них с воплем. Сеча была ужасна. От восхода солнечного до темного вечера резались на улицах с остервенением необычайным. Уступив превосходству сил, Моголы заключились во дворце; Александр обратил его в пепел, и Шевкал сгорел там с остатком Ханской дружины. К свету не было уже ни одного Татарина живого. Граждане умертвили и купцев Ординских.