Великий князь Изяслав Мстиславич решил загнать князя Юрия Владимировича Суздальского в его Суздальскую волость. Киевские полки с союзными берендеями осадили Переяславль, и Юрий, покинутый всеми союзниками — половцы ушли в степь, Ольговичи вернулись в Чернигов, а его собственная дружина почти вся погибла в сражении на р. Руте, на третий день сдался, был заключен мир, согласно которому Юрий уходит в Суздаль, прекращает всякие сношения со Святославом Ольговичем и оставляет сына Глеба в Переяславле.

Продолжение борьбы за Киевский стол между князем Юрием Владимировичем и князем Изяславом Мстиславичем.

Князь Изяслав Мстиславич: полки киевские, берендеи.

Князь Юрий Владимирович: княжеская дружина.

Князь Изяслав Мстиславич: Киев — Переяславль — Киев.

Осада Переяславля войсками князя Изяслава Мстиславича и князя Вячеслава Владимировича (праздник св. мучеников Бориса и Глеба — 24 июля).

Князю Юрий Владимировичу, осажденному в Переяславле, пришлось пойти на сделку с князем Вячеславом Владимировичем и признать его право на Киев. Несмотря на все угрозы, князь Юрий Владимирович не ушел в Суздаль, на чем настаивали его брат, князь Вячеслав, и племянник, князь Изяслав Мстиславич, а направился в Городок. В Переяславле остался князь Глеб Юрьевич, а Суздаль занял князь Андрей Юрьевич. Князь Святослав Ольгович же, узнав, что сыновья Владимира Мономаха договорились, решил помириться с князем Изяславом Давыдовичем Черниговским.

ПСРЛ. Т. I. Стб. 336; Т. II. Стб. 442–444.

Карамзин Н.М. Т. 2. Стб. 153. Рапов О.М. Княжеские владения. С. 151. Соловьев С.М. Т. 2. С. 465.

«Но прежде надобно было разделаться с Юрием, и Вячеслав с племянниками — Изяславом и Святополком — и с берендеями пошли к Переяславлю, бились здесь два дня, на третий пехота ворвалась в город и зажгла предместья. Тогда Вячеслав с Изяславом послали сказать Юрию: “Кланяемся тебе; иди в Суздаль, а сына посади здесь в Переяславле; с тобою не можем быть здесь, приведешь на нас опять половцев”. Юрий в это время не мог ждать скоро ниоткуда помощи, хотя пересылался и с Владимирком и с половцами: из дружины его одни были убиты, другие взяты в плен, и потому он послал сказать брату и племяннику: “Пойду в Городок и, побыв там, пойду в Суздаль”; те велели отвечать ему, что может оставаться в Городке месяц, а потом чтоб шел в Суздаль; если же не пойдет, то они осадят его в Городке точно так же, как теперь в Переяславле. Юрию было нечего делать, неволею целовал крест с сыновьями, что пойдет через месяц в Суздаль и не будет искать Киева под Вячеславом и Изяславом; должен был также отказаться от союза с Святославом Ольговичем и не мог включить его в договор. Оставив в Переяславле сына Глеба, он пошел в Городок, а старший сын его Андрей отпросился идти наперед в Суздаль: “Нам здесь, батюшка, — говорил он, — нечего больше делать, уйдем затепло”. Святослав Ольгович, слыша, что Юрий уладился с братом и племянником, послал в Чернигов к Изяславу Давыдовичу сказать ему от своего имени и от имени племянника Святослава Всеволодовича: “Брат! Мир стоит до рати, и рать до мира; ведь мы тебе братья, прими нас к себе; отчины у нас две — одна моего отца Олега, а другая твоего отца Давыда, ты — Давыдович, а я — Ольгович; так ты, брат, возьми отцовское давыдовское, а что ольгово, то отдай нам, мы тем и поделимся».

«Мстиславичи осадили Переяславль. Утратив лучшую дружину в битве и слыша, что Владимирко Галицкий, достигнув Бужска, возвратился, Георгий принял мир от снисходительных победителей. “Отдаем Переяславль любому из сыновей твоих, — говорили они, — но сам иди в Суздаль. Не можем быть с тобою в соседстве, ибо знаем тебя. Не хотим, чтобы ты снова призвал друзей своих, Половцев, грабить область Киевскую”. Георгий дал клятву выехать и нарушил оную под видом отменного усердия к Св. Борису: праздновал его память, жил на берегу Альты, молился в храме сего Мученика и не хотел удалиться от Переяславля. Один сын его, Андрей, гнушаясь вероломством, отправился в Суздаль. Узнав, что коварный дядя зовет к себе Половцев и Галичан, Великий Князь грозно требовал исполнения условий: Георгий оставил сына в Переяславле, но выехал только в Городец и ждал благоприятнейших обстоятельств».