Русское посольство к крымскому хану в конце XVIII столетия

"Аудиенция русского уполномоченного у крымского хана" впервые опубликована в 16-м томе "Записок общества истории и древностей" за 1893 г. А. Скальковским, и представляет собой описание приема русского посла при ханском дворе, датируемое самим издателем концом XVIII в.

«1 июля 4-го по утру, было возвещено хану о бытии в сей день аудиенции, почему в 3-м часу пополудни и присланы от хана члены дивана: Хаазнадарь, Дефдердарь и прочие с сейменами ханской гвардии, человек до 30-ти для препровождения полномочного посла. Потом приготовясь к произведению сей церемонии, началась оная в тот же час, следующим порядком. Впереди всего следовал карабинерный квартирмейстер, за ним следовали 4 фурьера по два вряд, 4 трубача по два в ряд. В замке литаврщик один: по нем 2 карабинерные субалтерн-офицера, за ними штаб-офицер, ведущий эскадрон карабинер с распущенным штандартом, за теснотою улицы по 3 человека в ряд, обыкновенным строем с обнаженными палашами; хор музыки, по ней 2 субалтерн-офицера: за ними капитан гренадерский, ведущий 100 человек гренадер, обыкновенным строем по 3 в ряд, с распущенным знаменем. За сими следовали дворяне посольства по два в ряд, а именно: в замке маршал посольства г. секунд-майор Лисаневич, по нем уполномоченный, по левой руке которого поверенный в делах российских г. статский советник (?) верхами. По обеим сторонам уполномоченного по одному унтер-офицеру гусарскому, и по 4 человека гусар, по одному егерю пеших. Затем 3 переводчика, а после их 4 толмача, по два в ряд. Тут же следовали от пребывающих в лагере команд штаб и обер-офицеры в близости от уполномоченного. За сими карета в коей был г. секунд-майор Стремоухов, держа на руках Императорскую грамоту, а по обеим сторонам кареты по 2 пешие гусара. В заключение 2 трубача и гусарский капитан с одним эскадроном гусар в обыкновенном строе, с обнаженными саблями. А во всех тех трех командах, от лагеря даже до ханского дому играла музыка и барабанный бой происходил. По улицам было народа превеликое множество. А за полверсты от двора ханского стояло войско татарское в два ряда, иные с ружьями, а другие с пиками, держа все то у ног.

«По въезде во двор его светлости хана, кавалерия тот час построилась фронтом где показано было от квартирмейстера против большого аудиенц-зала; равным образом и пехота с другой стороны сделав свободный путь к проезду между обеими сими командами, полномочному послу со всею своею свитою к аудиенц-зале, к которой не доезжая шагов за 20 все бывшие на лошадях, кои составляли свиту, кроме полномочного, встав с лошадей, препровождали посла на лошади даже до крыльца аудиенц-залы. Впереди кавалеры посольства по 2 вряд, по них в замке маршал, а у самой лошади полномочного встретившие его у ворот ханские чиновники; прочие же все за ним. Во время въезда посла во двор ханский, обе вышеописанные воинские команды отдали ему обыкновенную честь, при игрании с обеих сторон музыки и барабанном бое, а следовавший за каретою позади всего гусарский эскадрон по входе во двор, тотчас примкнул строем своим к карабинерному эскадрону. Остановившись же полномочный посол у самого крыльца аудиенц-залы, сошел с лошади, где равномерно встретили его другие чиновники, препровождая его даже до места ханского. По входе ж полномочного в аудиенц-залу, за половиною оной встретили его, его светлость хан, причем полномочный взяв внесенную помянутым секунд-майором на бархатной подушке Высочайшую грамоту и держа в руках своих, поговорил речь объясняющую его светлости о своем к нему посольстве и Высочайшей грамоте. Его светлость хан слушая оную должен был простоять на ногах до того времени пока она кончится, а по окончании, приняв грамоту, отдал своему визирю, и вместе с полномочным, рядом, пошли к своим местам и сели вдруг. Места их были друг против друга в самом близком расстоянии: полномочный сидел в креслах, а его светлость хан по своим обыкновениям на софе. Чиновные же с обеих сторон стояли и были как полномочный, так и прочие его свиты с надетыми шляпами. Затем читан был секретарем дивана Высочайшей Ее Императорского Величества грамоте перевод публично, коего по окончании от общества всего принесено Ее Императорскому Величеству благодарение за таковое Монаршее из единого человеколюбия щедроты. Потом полномочный говорил его светлости хану другую речь, сидя, о силе его посольства и о прочем к тому принадлежащем, с таковым наблюдением: где упоминалось Высочайшее имя Ее Императорского Величества, вслед при том приподымали как полномочный, так и вся свита шляпы в честь его Монархини. Равно и при чтении Высочайшей грамоты, когда вспоминался Монарший титул, все снимали шляпы. По окончании которой уже продолжались партикулярные разговоры и потчеван был полномочный и прочая его свита конфетами, кофеем и шербетом по их обыкновению. Напоследок посол, сделав его светлости хану словами учтивость, встал со своего места и пошел из аудиенц-залы, обратясь к хану боком, как место дозволяло и, идучи, на пути, дожидавшихся его первейших чиновников и членов дивана приветствовал разговорами, а придворные ханские дарены были по выходе полномочного из залы на двор, червонцами, а как только выступил полномочный из дверей залы, тотчас подведена к крыльцу лошадь полномочному в подарок от хана, с пребогатым убором, т.е. все седло серебрено-вызолоченное, подперяи у седла и паквы кованные с серебра и вызолоченные, стремена серебрены, по верху седла укрыта вся лошадь большою бархатною попоною синева цвета, которая вся почти богато вышита золотом. Под попоною привязана была сабля с серебреным и вызолоченным эфесом. На которую лошадь уполномоченный, по убедительной просьбе чиновников сел и на оной препровожден был до его ставки, теми же чинами, которые следовали с ним от лагеря до ханского двора и с таковою же церемониею как выше описано».

Цитируется по: Русское посольство к хану крымскому в конце XVIII столетия. // Записки Одесского общества истории и древностей. Т. 16. Одесса. 1893Теги: Крым. История вхождения в Российскую Империю, Русско-турецкая война 1768-1774г., Документы личного происхождения