Александр II (император). Письмо Константину Николаевичу, 8/20 апреля 1857 г. Санкт-Петербург

131

№ 5.	С. Петербург 8-го / 20-го Апреля 1857.

Искренно благодарю тебя, любезный Костя, за интересное письмо твое от 24 мар. / 5-го апр. и в особенности за готовность, с которою ты принялся немедленно для сокращения расходов по морской части. Метлин докладывал мне записку твою, и я с основными мыслями твоими совершенно согласен. Насчет подробностей я приказал порядком подумать и представить потом ближайшие соображения. Он предлагает, оставив одну дивиз<ию> в полном составе, для других двух иметь по одной кадровой роте для каждого экипажа, с тем чтобы по 2 таковых прикомандировать к остающимся экипажам, чем избегнутся издержки на содержание особых начальников с их штабами.

Об офицерах, я полагаю применить к ним правила увол<ьнения> во времен<ный> и бессроч<ный> отп<уск>, принятые по сухоп<утному> ведомству, а остальным производить по твоему предложению 1/2 жалов<ания>.

О передаче хозяйственной части Черном<орского> вед<омства> Пароходной кампании он тебе уже писал. Надеюсь, что это можно будет исполнить с выгодою и без ущерба для службы¹,

Я приказал ему поспешить сколько возможно отправлением наших корветов в Черное море, где присутствие их необходимо, в особенности теперь, когда англичане с такою наглостью снабжают черкес оружием и перевозят туда сброд людей всякого разбора, и взамен того завели торг невольников. Vive la nation civilisée!*

Следствие, которое по нашему требованию производится теперь Турец<ким> правительством, вероятно ничего не раскроет, ибо все это делается под

132

покровительством Редклифа, но можно надеяться по крайней мере, что они станут осторожнее, а наше посольство бдительнее...

Рад весьма, что ты остался доволен нашей эскадрой. Дай Бог, чтобы погода благоприятствовала переезду Мама́.

Посылаю тебе несколько бумаг, относящихся до несчастного дела Анненковой. Из письма Горчакова к Киселеву ты усмотришь, на чем дело остановилось. Если Морни² не ошибается, то есть еще, может быть, надежда возвратить ее отцу. В противном случае, мне кажется, нам надобно предоставить их произволу и более ни во что не вмешиваться.

Будучи в Париже ты, впрочем, сам можешь переговорить с Киселевым, но я требую от тебя, если бы они еще были там, ни под каким предлогом не иметь с ними свидания. В твоем положении оно неприлично и притом они того и не заслуживают. После всего этого производить им еще пособие от меня считаю также неуместным. Напиши мне, что ты об них узнаешь.

Здесь ничего особенного нет. Пасху встретили мы обыкновенным порядком, но жена, разумеется, не могла присутствовать.

Погода после нескольких весенних дней вдруг изменилась, и нынешнюю ночь было 8° мор<оза>. Мы все-таки надеемся после 17-го переехать в Ц<арское> С<ело>.

Никола здоров и весел, Алексей был несколько дней не совсем здоров и он ни на минуту не хотел его оставлять. С Мари³ также у нас большая дружба.

Мы с женою обнимаем тебя от всей души и желаем всевозможных успехов в Париже. Уверен, что ты не забудешь моих наставлений.

Бог с тобою!

А.