[Протокол допроса П. А. Жильяра, 23 мая 1921 г.]

292

78

ПРОТОКОЛ

1921 года мая 23 дня судебный следователь по особо важным делам Омского окружного суда, в г. Париже (во Франции) допрашивал в качестве свидетеля нижепоименованного с соблюдением 443 ст. уст. угол. судопр., и он показал:

Петр Андреевич Жильяр — сведения о личности см. л. д. 88. т. 1

Представляю Вам фотографию с изображением Детей¹²⁰. На руках у Анастасии Николаевны изображена Ее собачка Джемми, которую Она, конечно, взяла с собой при отъезде из Тобольска. Вы видите на фотографии, что Джемми всегда держала язык снаружи рта.

Я хорошо помню, что за некоторое время до прибытия в Тобольск Яковлева там появился отряд под командой какого-то Заславского¹²¹, который и добивался заключения Царской Семьи в тюрьму. Я удостоверяю, что об этом мы знали тогда в Тобольске и беспокоились. Сам я этого Заславского ни разу не видел.

Я положительно удостоверяю, что при Яковлеве находился также какой-то Дидковский. Кто он такой, я не знаю. Мне помнится, что, кажется, он и был тем телеграфистом, который находился при Яковлеве¹²².

Я смотрел в окно вагона, когда увозили Детей в Екатеринбург. Я не могу припомнить, в каком порядке и кто увозил Детей. Я совершенно не представляю себе физиономий лиц, которые Их увозили. Фамилий этих лиц я также не помню¹²³.

Про Чемодурова я могу сказать следующее. После допроса его Сергеевым он приехал ко мне в Тюмень. Он мне рассказывал, что его допрашивал Сергеев. Чемодуров мне говорил, что он не сказал всей правды Сергееву. Он был недоволен не лично Сергеевым, а самим фактом допроса его. У него была вера, что Царская Семья жива, и он мне говорил, что, пока он не убедился в Ее смерти, он не скажет правды при допросе. Со мной он был откровенен. Он называл мне Авдеева как главное лицо в доме Ипатьева. Он говорил, что Авдеев относился к Семье отвратительно.

Я точно и хорошо помню следующие случаи, о которых он рассказывал. Чемодуров говорил, что вместе с Царской Семьей за одним столом обедали и прислуга, и большевистские комиссары, которые находились в доме. Однажды Авдеев, присутствуя за таким обедом, сидел в фуражке, без кителя, куря папиросу. Когда ели битки, он взял свою тарелку и, протиснув руку между Их Величествами, стал брать в свою тарелку битки. Положив их на тарелку, он согнул локоть и “ударил” локтем Государя в лицо. Я передаю Вам точно слова Чемодурова.

Когда Княжны шли в уборную, Их там встречал постовой красноармеец и заводил с Ними “шутливые” разговоры, спрашивая, куда Они идут, зачем и т. д. Затем, когда Они проходили в уборную, часовой, оставаясь

293

Царское Село. 1917 г.

наружи, прислонялся спиной к двери уборной и оставался так до тех пор, пока ею пользовались.

Вот эти случаи издевательства над Ними я хорошо помню из рассказов Чемодурова.

Почему он не сказал о них Сергееву? Это понятно. Чемодуров был человек, усвоивший известную психологию за время его службы при Семье. Считая Их живыми, он не считал удобным говорить про все это при допросах.

Показание мое, составленное в двух экземплярах и в обоих мне прочтенное, записано с моих слов правильно.

Петр Андреевич Жильяр

Судебный следователь Н. Соколов