Петровский Н. Ф. Письмо Остен-Сакену Ф. Р., 3 октября 1893 г. Кашгар

497

32

Кашгар. 3 октября 1893 г.

Глубокоуважаемый барон Федор Романович.

Дела наши здесь — в прежнем положении, и иначе не могут быть, ибо руководят ими те же “умы” Петербурга, которые Вы и я хорошо знаем. Писал я Вам, кажется, о новой выходке китайцев. В июле, на народном гулянье за городом, на секретаря консульства и его спутников (подхорунжего Путинцева, слугу секретаря и нашего торгового старшину напали шесть китайских солдат, избили до крови всех (кроме секретаря, которого защищал старшина; Лютшу попали только кирпичи в спину). Помощник командующего войсками, который сидел на крыше дома и солдаты которого чинили это безобразие, арестовал солдат и скрыл их. На мое требование наказать виновных китайцы ответили, что они не найдены. Просим Вревского придвинуть Алайский отряд к Иркештаму и поддержать мое требование (имена солдат я узнал); из Петербурга ответили: “нет надобности, дело будет улажено дипломатическим путем”. Теперь вышло вот что: китайцы подучили трех каких-то негодяев (бывших солдат) принять на себя вину. И эти негодяи показали, что они действительно бросали землю в русских, но лицо у Путинцева было разбито стременем лошади, на которую он садился (лошади были оставлены в саду у одного купца, и секретарь, и его спутники пришли, версты за две от сада, на гулянье пешком); бросали в русских землю за то, что они приставали к какой-то публичной женщине, которая была в саду и показала то же, что и солдаты. Теперь будем опять опротестовывать это дело, а между тем оскорбление не только остается, но и, этой наглостью, еще увеличилось.

Денег на алайские отряды и на постройку почти в центре Памира (на Шаджане) казарм¹¹⁷ из жженого кирпича истратили массу, думаю, близко миллиона; результаты — хуже, чем было положение дел до посылки отрядов: китайцы, видя что отряды приходят и стоят на местах (для них это совершенно непонятно), воображают, что мы струсили и высылаем отряды для защиты себя от их нашествия (так это и распространяется среди туземного населения); а следствием этого смелость и наглость китайцев увеличилась до такой степени, что все переговоры с ними будут лишь взаимной болтовней. Достаточно сказать, что недавно правильные китайские команды с начальниками во главе, перейдя Бедель, ходили до Барскауна, по всей долине Аксая, и возвратились через Теректы, везде входили в сношения с нашими киргизами и уверяли их, что местности эти будут заняты китайцами.

Слышали ли Вы о молодом Ванновском? Какой пример дает старик своим подчиненным! Посылает сына в отряд для отличия, как будто в маленьком отряде для командования 10-ю казаками не найдется офицера. Юноша забирается в Шугнан, производит там перестрелку с афганцами, его окружают, Ионов идет на выручку, Ванновский перескакивает в Дарваз¹¹⁸. Всех подробностей еще не знаю. Дарья — лай, арык — лай буляде, т. е. если река грязь, арыки — грязь.

Археологическое внимание мое, после Кучи и Курля на севере, имевшее в результате отыскание более 100 листов санскритских рукописей на коже, коре и бумаге и открывшее (как пишет мне С. Ф. Ольденбург) совершенно новое поле исследований, обратилось к югу — к Хотану; и тут мне посчастливилось: добыл

великолепные геммы, великолепной резьбы, некоторые с подписями на языке гупти (династия между V и VIII вв. по Р. Х.) и разные вещи и монеты. Слепки можете видеть у Розена, ему же посланы, в подлиннике и две золотые монеты с изображениями как будто Богородицы и надписями на двух языках — одном латинском странного начертания: victor ... avs perpet avs (кажется так).

В Семиречье был Бартольд¹¹⁹, написавший хорошую статью о христианстве в Туркестане и приезжавший для раскопок с художником Дудиным¹²⁰ (для этого художника, как пишет мне Розен, и соорудил экспедицию Радлов). Бартольд упал с лошади и лежит (как слышно) в Аулиэ-Ата; археологическая экспедиция, значит не удалась¹²¹, что весьма жаль: я думал, что она приедет сюда и поможет мне подтвердить мои догадки о месте Баласагуна, которое, кажется, я несомненно открыл.

Простите за большое писание и верьте в искреннюю преданность и уважение Вашего почитателя.

Н. Петровский