Ксения Александровна, вел. кн. Письмо Оболенской А. А., 12 мая 1892 г. Копенгаген

470

18

12-го мая 1892 г.*

Копенгаген.

Милая моя Апрак!

Прости, пожалуйста, за то, что не написала раньше, мне очень стыдно, но время у меня решительно никакого не было, и я успела написать лишь одному Джоржи, (которого нам страшно не достает!) Мне так странно быть здесь теперь, и я никак не могу понять, как мы здесь очутились! Я часто все таки думаю, что я в Абастумане⁴⁹, но очнувшись, вижу, что это увы — не правда! Ты понимаешь, как приятно проводить это время всем вместе.

Апапа и Амама⁵¹ удивительны: им эти долгие стояния и все празднества нипочем! А я должна сказать, что эти дни были весьма утомительны. Депутации начались уже в среду накануне дня свадьбы и продолжались три дня! Вечером всегда большие обеды, а днем еще какие-нибудь приемы.

В день золотой свадьбы с утра начались поздравления, а семейство подносило подарки! В 10 ч. были уже в церкви Cristiansborg⁵², потом опять прием! Днем, Слава Богу, могли погулять. Жара была безбожная, как до сих пор. В 5 ½ ч. большой обед у д<яди> Freddy⁵³. Жарко, и обед продолжался 2 часа! Оттуда прямо на Spectacle gala! Еще жарче и потели страшно, с нас так и текло!

Город был иллюминован очень красиво. 15-го были в церкви на молебне! Все наши были. (Я кланялась Моте⁵⁴ от Тебя в первый же день, конечно, мы с ним часто болтали на яхте!!) Два вечера сряду (15-го и 16-го) были cour**, как они называются, т. е. нечто вроде раута! Масса народу. Потом во всех (я говорю потом, потому что сначала все люди проходят мимо, — все семейство собрано в одну комнату, и кланяются Апапа и Амама) комнатах, внизу, наверху, столы

471

накрыты; стоячий ужин! Начинается давка, жара (23°) и болтают со всеми. В последний раз был весь дипломатический Корпус! — Эти вечера были не особенно веселые!

21-го Мая. Я не успела кончить письмо вчера, т. к. нас днем дома никогда не бывает, и я пишу всегда утром до кофе, когда меня причесывают! Вчера ездили осматривать какую-то весьма интересную коллекцию старинных статуй и др<угих> вещей около Frederichsborg, а утром вчера Тино⁵⁵, Софи, оба Ники⁵⁶, Минни, Georgie англ<ийский>⁵⁷ и я ходили по магазинам! Мы этим занимаемся довольно часто. Я накупила еще несколько чудных ваз с фабрики.

Я боюсь, что это письмо Тебя не удовлетворит, я так думаю, и не очень пишу! Ты поймешь, как нам здесь страшно не достает дорогого Кролика! На яхте казалось, все слышно его голос! Ужасно грустно и пусто без него! Уж так чувствуется, что кого-то больше нет с нами, который всегда был.

Милая Апрак, я постоянно думаю о Тебе и верю, как грустно Тебе должно быть теперь в городе. Когда же Ты переедешь в Петергоф? Я думаю, там еще зелени мало и не особенно красиво; здесь зато все в цвету, сирень распустилась и очень jolly!

Мы были уже несколько раз в Шарлоттенлунде (д<ядя> Freddy) и раз в милом Bernstorff’е. Там прелестно; мы, кажется, переезжаем туда на буд<ущей> неделе. Теперь кончаю! Torie, Moud⁵⁹, Миша и Минни Тебе от души кланяются! Крепко обнимаю и целую. До свидания! Искренно любящая тебя Ксения.

Папа, Мама и Ники также кланяются.