Ксения Александровна, вел. кн. Письмо Оболенской А. А., 12 мая 1901 г. Ай-Тодор

497

57

12-го мая 1901 г.*

Милая моя Апрак,

Прости, что медлила ответом и еще не благодарила за письмо, которое была очень довольна получить. Гд е это ты так простудилась? Надеюсь, что теперь все прошло, и ты снова совсем здорова.

Итак, свадьба Ольги¹¹⁴ будет уже в России! Я этого никак не ожидала, и все думала, что она не будет раньше осени или даже зимы. Бедная Мама, мне ужас как ее жалко. Как ей должно было быть тяжело решиться на это, но зато теперь, я думаю, она довольна, что об этом не надо больше думать. Я уверена, я чувствую это!.. — что она расстроена и недовольна отсутствием в настоящее время, и это меня мучает! Но, вероятно, через месяц я уже буду с ней. Я в отчаяние прихожу, когда думаю о предстоящей разлуке. Эта жизнь врозь приводит меня в полное уныние и портит все существование! Не знаю, какие у Мама планы на лето и осень? Думает ли она о Боржоми. Мне так неприятно обретаться

в неведении, и я, между проч<им>, в нем одном только и обретаюсь с тех пор, что мы уехали. Ольга пишет, т. е. скорее совсем не пишет (имею от нее одно письмо всего и даже не от нее я узнала, что свадьба уже решена, — как будто меня и на свете нет! Не правда ли, довольно странно? Ты только, пожалуйста, не говори ей этого, пожалуй обидится и не поймет — с ней ведь трудно!) Мама пишет, что она имеет такой довольный вид. Слава Богу, были бы только счастливы.

Здесь удивительно хорошо. Весна на целый месяц впереди прошлогодней; цвет на всем огромный, розы величиною с качан капусты (почти что!), я никогда таких не видела — какая их масса — поразительно. В настоящее время цветут белая акация и жасмин; от того и другого запах прямо одуряющий, — в особенности по вечерам! Днем бывает очень жарко, но пока в меру, и если жарче не будет, то это хорошо.

Сегодня мой муж в Севастополе, на стрельбе, но вернется сегодня же вечером. Мы провели 4 дня в Севастополе на “Тамаре” с двумя старшими детками и вернулись сюда на лошадях. В последний раз ехали по этой дороге с тобою в 88-ом году — за два дня до крушения! Я совсем забыла ее и места, которые проезжали, — я почти ничего не узнавала! А есть очень красивые места, теперь в особенности благодаря чудной свежести зелени. Целые поля сплошь покрытые маком — даже глазам больно. 1-го июня эскадра начинает кампанию, — и конец нашему чудному пребыванию в Ай-Тодоре. Это очень грустно.

Что ты будешь делать летом? Рада за Люмена¹¹⁵, Алексеева¹¹⁶ и Димку Го лицына¹¹⁷, также за Енгалычева¹¹⁸, менее за Мосолова¹¹⁹ (зачем?) и еще гораздо менее за Арсеньева¹²⁰, т. е. не за них, это не верно, — а их назначению! За что? Бедная моя belle soeur*, в такое и без того трудное для нее время — еще болезнь маленькой дочери! Дай только Бог, чтобы все шло нормально. Гд е она могла это схватить? Ужасно их жалко бедных.

Теперь кончаю. Детки наши все сильно загорели. Они весь день на воздухе. Никита начал ходить и чувствует себя крайне самостоятельным, никого не допускает дотронуться до него, когда он ходит! Крепко тебя обнимаю. Будь здорова. Пиши.

Ксения