199

2

Получено октября 15 дня 1777

Милостивой государь мой, князь Василий Михайлович!

Я не хотел оставить, чтобы Вашему Сиятельству не сообщить, что торги в Сенате начались, и был в пятницу первой торг, а севодни будет второй,

200

где может быть дойдет и до городов. Но, по-видимому, надежда худая. Петербургския поставщики, все лифляндцы, спустили в первом торгу 26 ко[пеек] с ведра, то есть цена теперь состоит 74 копейки и уже есть в совершенной им наклад. Но с тем совсем не отстают. Поставки всей в Петербург надобно 450 тысяч, а чухонцов подписалось на милион четыреста тысяч. И тем один другова раззоряют.

 

Граф Яков Александрович Брюс

В Москве тоже цену спустили, многия уже в 80-ть копеек, и севоднишной день нас согласилось тысяч на четыреста совсем отказаться и ниже осмидесят копеек нейтить. А вослибо сим способом удержим цену. Да, и, к нашему щастию, полнаго числа не достает. Так нас больше чухон и уважают. Желаю Вашему Сиятельству быть счастливее нас в ваших торгах. Но крайне опасно везде подрыву, а паче потому, что естли мы сей цены не удержим в Москве, то пойдем по городам, которыя уже все наполнены желающими ставить. А нас вдруг разсыплется и еще тысяч на четыреста ведр, и тем мы друг друга будем подрывать. Да, и генерал-прокурор¹⁵ всеусерднейше тщится всех поставщиков низкими ценами ввести в несостояние. Я всеми образами Нежданова наставляю. И надеюсь, что он в выгодности Вашего Сиятельства ничего не упустит. Он с большою ревностию и усердием и что только возможно, то о всем по Сенату старается проведывать и на всякия могущия по тому впредь быть случаи требует моего наставления.

Причина таковой низкой цены, что господа наслали сюда поверенных пьяниц и дураков, которыя ни смысла, ни понятия не имеют, и от страху все в Сенате

201

дрожжат, и что секретари не прикажут, то и исполняют, то раболепнейше и говорят. А Пашкова слуга с пьяна вдруг 3 ко[пейки] с московской цены снес и тем всю цену испортил.

 

Князь Василий Михайлович Долгоруков-Крымский

Мы третьяго дни обедали у князя Потемкина в Аничковском доме, что построен у него малинькой в саду, где государыня изволила быть и Ивану Ивановичу Шувалову¹⁶ пожаловать ежегодно пенсии по 6-ти тысяч рублев и генеральское жалованье, сказав ему, что я знаю, что вы ничего не имеете, а мы одной матери дети. Так по сему я за долг себе и почитаю вас поставить в безнуждное положение. Он со особою отличностию принят у обеих дворов.

Я слышу, что вы изволите сюды быть со всем вашим домом и заранее уже удовольствие себе ощущаете, да уже бы в порядке и было, чтоб привезть сюды и с графинею Валентина Платоновича¹⁷. От брата, князь Василья Васильевича получил я вчерась писмо из Парижа, и к нему севоднишной же день и ответствую. Из его писма мне кажется, что Париж ему понравился, а из вещей ево из Берлина ничего здесь в привозе еще нет. Жена моя Вашему Сиятельству, тож и тетушке, равно как и я, свидетельствуем свое почтение.

А из за того с совершенною преданностию есть и пребыть навсегда имею Вашего Сиятельства, милостиваго государя моего

покорнейший слуга граф Брюс.

Октября 10-го дня 1777 года. С-П[етер]бург.