Н. П. Поликарпов «Боевой календарь-ежедневник Отечественной войны 1812 года»

3-я резервная Обсервационная армия генерала от кавалерии Тормасова. Арьергард армии иод начальством генерал-майора Чаплица.

И в этот день повторилась почти с поразительной точностью особенность боевых событий предыдущего дня. Отступление главных сил армии генерала Тормасова от города Кобрина к местечку Ратно продолжалось по-прежнему и, по-видимому, безостановочно, так как генерал Тормасов не мог даже воспользоваться обороной переправ у города Кобрина через сравнительно большую и с топкими берегами реки Мухавец. По-прежнему австро-саксонский авангард наседал энергично на наш арьергард, бывший под командой генерал-майора Чаплица, и по-прежнему же этот арьергард мужественно и стойко прикрывал отступление главных сил армии генерала Тормасова и отбивал атаки против себя австро-саксонского авангарда.

Поздним вечером арьергард генерал-майора Чаплица расположился на позиции при селе Новоселки (Новосиолках) на Кобринско-Дивинской дороге. Отряд майора Александрийского гусарского полка Розена (по эскадрону этого и Татарского уланского полков) был направлен через местечко Шацк в местечко Любомль на Волыни.

О наших потерях 2 (14) августа имеются следующие сведения:

Куринского нехотного полка пропали без вести 20 рядовых.

14-го егерского полка: убиты 3 рядовых; пропали без вести 2 рядовых.

Владимирского драгунского полка: убиты 2 рядовых, 25 лошадей; пропали без вести 1 унтер-офицер, 8 рядовых, 9 лошадей.

Таганрогского драгунского полка: убиты 10 лошадей, пали от ран 13 лошадей; пропали без вести 1 унтер-офицер, 1 рядовой, 3 лошади.

Батарейной № 9 роты (полковника Ляпунова, командовал ротой штабс-капитан Лисовский) 9-й артиллерийской бригады: убиты 21 лошадь; пропали без вести 1 фейерверкер, 1 канонир, 1 нестроевой.

Батарейной № 18 роты (подполковника Пащенко) 18-й артиллерийской бригады убиты 1 канонир, 11 лошадей.

2-я Западная армия генерала князя Багратиона.

Отряд (авангард) генерал-майора Евгения Оленина – Донские казачьи полки полковника Быхалова 1-го (Андрея), войскового старшины Грекова 21-го (Ивана), войскового старшины Коммиссарова 1-го (Димитрия), 1-й Тептярский конно-казачий полк (командовал майор 39-го егерского полка Темиров 1-й), конная сотня Смоленского ополчения (командовал поручик этого ополчения Лесли).

Сводный отряд генерал-майора Неверовского: Виленский, Полтавский, Симбирский пехотные, 41-й, 49-й, 50-й егерские, Харьковский драгунский полки, батарейная № 31 рота (подполковника Петра Апушкина) 3-й резервной артиллерийской бригады, два орудия 1-й роты Донской артиллерии (войскового старшины Петра Тацына). Командовал этими орудиями хорунжий Калашников.

Состоявшие в 27-й пехотной дивизии генерал-майора Неверовского Одесский и Тарнопольские пехотные полки еще 25 июля (6 августа) были прикомандированы генералом князем Багратионом к 7-му пехотному корпусу генерал-лейтенанта Раевского и на место их были тогда же назначены в состав сводного отряда генерал-майора Неверовского (прикомандированы к его 27-й пехотной дивизии) Полтавский пехотный полк (26-й пехотной дивизии) и 41-й егерский полк (12-й пехотной дивизии).

О наличном составе всех вышеперечисленных войсковых частей нет сведений. Известно только, что в строю перед началом сражения находилось:

В Симбирском пехотном полку: 5 штаб-офицеров, 32 обер-офицера, 61 унтер-офицер, 964 рядовых,

В 49-м егерском полку: 4 штаб-офицера, 26 обер-офицеров, 42 унтер-офицера, 814 рядовых.

В 50-м егерском полку: 6 штаб-офицеров, 24 обер-офицера, 52 унтер-офицера, 890 рядовых.

В Харьковском драгунском полку: 3 штаб-офицера, 24 обер-офицера, 44 унтер-офицера, 12 трубачей и 438 рядовых.

Отряд генерал-майора Евгения Оленина занимал город Красный как для его обороны вообще, так в частности и для поддержки выдвинутого к селу Ляды Донского казачьего полковника Быхалова 1-го полка и высланных вперед казачьих «партий» (разъездов), стороживших дороги из города Красного в города Могилев и Оршу.

2 (14) августа 1812 года – «по наступлении утра» – полковник Быхалов 1-й, будучи атакован «сильным неприятелем в постах своих у Лядов», отступил к городу Красному, куда стянулся и весь авангард генерал-майора Евгения Оленина, там же был и сводный отряд генерал-майора Неверовского.

На город Красный наступали со стороны села Ляды под начальством короля Неаполитанского (Мюрата) 16 кавалерийских полков, поддерживаемых семью пехотными полками и «многочисленною» артиллерией.

Генерал-майор Неверовский поручил непосредственную оборону города Красного генерал-майору Евгению Оленину и назначил для этой обороны 49-й егерский полк (шеф – полковник Кологривов), батальон 41-го егерского полка под командой его полкового командира подполковника Шеина 1-го, батальон 50-го егерского полка под командой майора Антонова и два орудия 1-й роты Донской артиллерии под командой хорунжего Калашникова. 49-й егерский полк рассыпался по домам и по сараям города Красного, два батальона 41-го и 50-го егерских полков расположились в его резерве. Другой батальон 50-го егерского полка и Донской казачий войскового старшины Грекова 21-го полк под общей командой шефа 50-го егерского полка полковника Назимова генерал-майор Неверовский отправил назад «для очищения тылу расположения войск». Отряд полковника Назимова занял позицию при селе Мерлине, в расстоянии около 13 верст от города Красного, к востоку от него, на Краснинско-Смоленской дороге. С остальными частями своего отряда и авангарда генерал-майора Оленина генерал-майор Неверовский «взял позади города Красного» (к востоку от него) позицию, прикрыв фланги Харьковским драгунским полком»К

Ход сражения генерал-майор Неверовский описывает так в двух своих реляциях генералу князю Багратиону:

... «Державшись в сей позиции четыре часа при сильном огне, увидел я, что превосходная в силах неприятельская кавалерия (которой было, по полученным от пленных известиям, 15 полков), поддерживаемая семью полками пехоты и артиллериею, обходит фланги, почему принужден был оставить сие место и в порядке отступил за речку Лоствину, в трех верстах от Красного протекающую. Здесь неприятель удвоил свои усилия. Харьковский драгунский полк отражал нападение с отличным мужеством, но принужден был уступить в шесть раз превосходнейшему неприятелю и бросился по дороге. Батарейная №31 рота, хотя и была прикрываема Полтавским пехотным полком, но, изумленная, видя опрокинутых драгун и казаков, понеслась вместе с ними. Таким образом пехота осталась без кавалерии и артиллерии, окруженная многочисленною неприятельскою конницею и поражаемая картечными выстрелами, но, невзирая ни на силу неприятеля, ни на опасности, она ружейным огнем и штыками прокладывала себе дорогу. Неустрашимость и храбрость русского солдата явились во всем своем блеске. Должно сказать, что одна твердость и мужество могли преодолеть те препятствия, которые на каждом шагу встречали егерские и пехотные полки при отступлении от реки Лоствины до селения Мерлина, в 5 верстах от той реки отстоящего».

«Баталион 50-го егерского полка, посланный для очищения тылу наших позиций, был мною здесь остановлен и поставлен на высоте близ Мерлино; Донская артиллерия присоединилась к оному, а батарейная рота и конница пронеслись мимо, ничему не внимая. Харьковский полк один, после справясь, прикрывал ретираду. Сильный батальный огонь и действие двух донских орудий остановили стремление неприятельской конницы, которая и принужденною нашлась оставить тщетные усилия на нашу пехоту, ретировавшуюся под прикрытием помянутого баталиона, который наконец бросился в штыки и тем совершенно изумил неприятеля. После их действий отступил я к Корытне и сего числа пришел в селение Ясенное, оставив в Корытне для наблюдения казачьи полки. В Ясенной получил первое известие от господи) на генерал-лейтенанта Раевского, что он с корпусом своим, по повелению вашего сиятельства, идет на подкрепление вверенного мне отряда, от которого ожидаю дальнейших повелений».

«Урон с неприятельской стороны весьма велик. С нашей стороны простирается до 1500 человек убитыми, ранеными и безызвестно пропавшими. Точного же исчисления потери, по краткости времени, я до сих пор сделать не мог. Батарейная рота, прикрываемая Полтавским пехотным полком, действовала хорошо, но при отступлении конницы, бросившись по дороге и оставя пехоту, потеряла семь орудий, а последние пронеслись к самому Смоленску»...

Необходимым дополнением этой реляции, выясняющим достаточно подробно детали хода сражения 2 (14) августа 1812 года, когда генерал-майор Неверовский сумел и смог выйти с честью из безвыходного положения – «отступил как лев» и заставил «неприятеля не сметь преследовать» – служат нижеследующие выписки из наградного списка (за подписью генерал-майора Неверовского) наиболее отличившихся в этот день офицеров.

Генерал-майор Оленин – «в городе Красном удерживал долгое время неприятеля и потом, при отступлении, командуя кавалериею с всегдашним присутствием в опаснейших местах, распоряжал оною и употреблял все способы, чтобы удержать стремление неприятельской конницы».

Войска Донского полковник Быхалов 1-й – «около недели бессменно нес ответственную службу в авангарде отряда генерал- майора Оленина, 2-го августа, при ретираде от Лядов до Красного и потом до Смоленска, оказывал примерную неустрашимость и деятельность; при атаке неприятеля находился всегда в опаснейших местах, особенно в сражении при городе Красном».

Флигель-адъютант полковник Воейков, командир егерской бригады 27-й пехотной дивизии (49-й и 50-й егерские полки) – «в защите города Красного сделал благоразумные распоряжения и в короткое время укрепил оный разными способами, защищая его с отличною храбростию против превосходных сил неприятельских».

41-го егерского полка: шеф генерал-майор Палицын – «при беспрестанном покушении неприятеля отражал его во время отступления и равнодушною храбростию подавал пример своим подчиненным». Полковой командир подполковник Шеин 1-й – «находясь в авангарде, командовал баталионом в самом городе Красном, удерживая правый фланг, неустрашимо удерживал стремящегося неприятеля и обращал его в бегство, потом соединился с отрядом, где будучи ранен, не сложил команды». Майор Слонимский 1-й – «с неустрашимостью и мужеством удерживал в городе Красном неприятельских стрелков и, когда при выходе на площадь неприятельская колонна разделилась и следовала баталиону в левый фланг, то он ударил в штыки и опрокинул оную». Майор Редриков – «действуя с мужеством, опрокинул на него наступавших стрелков, и потом, когда колонна потеснила его сильными выстрелами, то он отразил оную и не допустил ее баталион обойти, а по соединении с отрядом во все время наступления неприятельской кавалерии, командовал правым флангом полковой колонны с примерным влиянием и мужеством». Майор Крамаревский – «с двумя ротами находясь у прикрытия двух дорог от Лядов и Романова к Красному, с отменным мужеством удерживал неприятельских стрелков и фланкеров, и потом отходил через реку вброд в лучшем воинском порядке; во все время отступления отражал атаку кавалерии, вливая мужественную твердость в подчиненных». Майор Томашевский 1-й – «прикрывал с полубаталионом Донскую конную артиллерию, неоднократно удерживал стремление на оную неприятельской конницы, наконец, когда велено было ему пройти с артиллериею к отряду, то он, усмотрев у неприятеля одно батарейное орудие, взял с собою два взвода, и по сильном сопротивлении отбил оное и доставил к отряду». Капитан Переслений – «с примерною храбростию удерживал стрелками мост влево от дороги к местечку Лядам и, возбуждая смелость в нижних чинах, опрокидывал неприятеля штыками». Капитан Павлов – «под командою майора Томашевского 1-го находился со взводом при отбитии у неприятеля орудия, при чем примерною храбростию и неустрашимостию поощрял своих подчиненных». Капитаны Бледнов и Ляпунов 2-й – «по выходе баталиона из Красного предупреждали сильное неприятельских стрелков покушение и тем способствовали к выступлению оттуда колонны, и потом, при преследовании неприятельской кавалерии, влагали дух твердости». Штабс-капитан Тиновский – «по появлении неприятельской колонны на правый фланг баталиона командирован был с гренадерскою ротою на отражение оной, почему, остановясь в закрытом месте, допустил неприятеля поравняться с собою флангом, сделал залп и ударил в штыки и, таким образом опрокинув, гнал и истреблял на месте». Штабс-капитан Сахайдаков – «с примерным мужеством под сильными выстрелами переправясь вброд через реку, наносил сильный вред неприятелю, потом, соединясь с отрядом, двукратно отражал неприятельскую кавалерию». Поручик Прыгунов 2-й – «будучи в команде майора Томашевского 1-го, по достижении со взводом до орудия поощрял своих подчиненных и ударил в штыки». Поручик Бодаква, подпоручик Подольский, прапорщик Бугаевский – «когда неприятель, усмотрев нападение на взятое им орудие, опрокинул передок в ров, то они с помощию стрелков и егерей, по приказанию майора Томашевского 1-го, сами принялись за лафет, поставили поспешно орудие на передок и тем способствовали скорейшему доставлению оного». Подпоручик Литвинов – «во время выступления из города Красного прикрывал большую улицу со стрелками и, с примерною неустрашимостию поражая неприятеля, доставлял успех при выходе баталиона из города».

49-го егерского полка шеф полковник Кологривов – «в городе Красном занимал с 49-м егерским полком переднюю часть города и более трех часов с храбростию удерживал неприятеля, и потом, когда многочисленная кавалерия окружила пехоту, тогда он своими распоряжениями и неустрашимостию приводил людей в порядок и отражал храбро неприятельское нападение».

50-го егерского полка: шеф полковник Назимов – «будучи послан с одним баталионом для прикрытия дефиле, с отменною храбростию противушел на многочисленного неприятеля, ударил в штыки и остановил преследование неприятельской кавалерии, дав пройти дефиле всему отряду пехоты». Майоры Тихановский, Бурман, капитан Дейч, поручики Лисовский, Войнич, подпоручик Осипов – «во время преследования отряда неприятельскою кавалериею у перехода через мост при селе Мерлине, встретили неприятеля с отменною храбростию и, остановя его в сем месте, доставили время отряду перейти через мост и, устроясь, отойти в безопасности далее». Майор Антонов – «в городе Красном занимал с одним баталионом левую часть города, неустрашимо удерживал стремящегося неприятеля и два раза штыками обращал его назад, а потом, когда многочисленная кавалерия окружила пехоту, тогда он своими распоряжениями и неустрашимостию приводил людей в порядок и отражал храбро неприятельское нападение». Майор Белявский – «с двумя ротами благоразумным своим распоряжением отражал сильное нападение неприятеля в городе Красном и, наконец, пропустив иод прикрытием своим передовые войска, отступил из оного устроенным порядком, сильно поражая неприятеля». Штабс-капитаны Шубин и Воронцов – «с вверенными им ротами храбро отражали неприятеля при входе его в город Красный и при нападении неприятельской кавалерии двукратно обращали оную в бегство, после чего выступили из города Красного в лучшем устройстве».

Донской конной артиллерии хорунжий Калашников – «искусным стремлением и нанесением чрезвычайного вреда неприятелю не только что удерживал, но отражал с мужеством и храбростию с своими орудиями».

Харьковского драгунского полка: шеф полковник Юзефович – «со вверенным ему полком производил многократно на превосходнейшую в силах неприятельскую кавалерию атаку и распоряжал везде с отменным присутствием духа». Майор Бабарсов, капитан Нестелий и штабс-капитан Галаган 1-й – «примерным мужеством и храбростию в общей атаке не только одушевляли вверенные им эскадроны, но каждый из них принужден был выдерживать неравный бой с неприятельскими штаб- и обер-офицерами, кои силились удержать колебавшийся свой фрунт». Поручик Сиановский – «быв на обсервационном посту у берега Днепра при Лучках с 25 драгунами, удержал пост до двух часов пополудни, был уже отрезан, но по отличной способности замечал местоположение, успел соединиться с отрядом».

Поручики Переяславцов и Плужанский – «отличались не только мужеством, но присутствием духа и искусством, с которыми исполнили данное им поручение прикрыть правый фланг полка, угрожаемый настигавшим неприятелем, коего удержали цепью фланкеров». Шталмейстер Карасинский – «когда эскадрон майора Жбыковского пришел в некоторое расстройство, то Карасинский, заметя штандарт оного в опасности, собрал поспешно 50 казаков, одушевил их своим примером и столь стремительно ударил в дротики на неприятельских гусар, заезжавших во фланг Жбыковскому, что они обратились в бегство; после чего расстроенный эскадрон оправился и занял свое место».

Прикомандированный к Харьковскому драгунскому полку состоящий по армии подполковник барон Сакен – «с двумя эскадронами Харьковского драгунского полка отразил первое усилие неприятеля, стремившегося через предместье города Красного на батарею левого фланга нашего, прикрыл ретираду четырех орудий сей батареи и искусным маневром навел неприятеля на огонь 50-го егерского полка; потом в общей атаке, полком произведенной, позади первой дефилеи, с эскадроном ударил мужественно во фланг неприятельских улан и тем решил поражение неприятеля на сем фланге».

Прикомандированный к Харьковскому драгунскому полку состоящий по армии ротмистр Шанценбах – «быв отряжен генерал- майором Неверовским для занятия в тылу позиции, исполнил сие поручение с отменным искусством и, поставя баталион 50-го егерского полка у селения Мерлина, увенчал дело счастливым успехом».

Полковник Княжнин – «при отступлении пехотных полков Симбирского и Полтавского, находившихся в его команде, удерживал неприятельскую конницу от нападения на нашу пехоту, причинял ей сильный вред хорошим распоряжением своим при произвождении батального на нее огня».

Симбирского пехотного полка: полковой командир подполковник Рындин и майор Карпов – «благоразумными распоряжениями, твердостию и неустрашимостию своею не только не дали преследовавшей из Красного артиллерии и пехоте неприятельским, которые беспрерывно производили в их карею картечный и ружейный огонь, расстроить оную карею, но и многочисленную кавалерию, на пространстве двенадцати верст беспрестанно атаковавшую сию карею, отражали всякий раз с мужеством. Полк, вновь сформированный из рекрут и солдат, в войне не бывших, единственно их мужеству и распоряжениям обязан тем, что, хотя потерпел великий урон, но выдержал храбро все нападения неприятеля, а наиболее беспрерывные атаки многочисленной их кавалерии, которую каждый раз опрокидывал». Майоры Пивоваров и Ушков 4-й – «они вспомоществовали со всем своим баталионом командирам, где более было опасности, там они с присутствием духа подавали пример отличной храбрости. Тот фас, на который стремилась более неприятельская кавалерия, видел их тотчас посреди себя и одушевлялся их неустрашимостью, последний из них при сем деле ранен». Капитан Байковский 1-й – «в третьем баталионе командовал левым фасом, на который неприятельская конница наиболее стремилась, и всякий раз отражал оную с особенною храбростию; фас свой при малейшей расстройке приводил тотчас в порядок и дважды, по приказанию подполковника Рындина, опрокинул штыками упорную неприятельскую кавалерию, которая, несмотря на сильный ружейный огонь, стремилась ворваться в каре». Капитан Белецкий – «командовал в первом баталионе задним фасом, неприятельская артиллерия и пехота особенно на сей фас имели свое стремление, кавалерия же, при малейшем оного колебании, летела на оный, но он с мужеством, содержа людей в порядке, отражал всякий раз неприятеля, искусно сберегая огонь фаса своего». Капитан Логинов, поручики Никифоров, Мартынов, Черкасов, подпоручики Кулак и Чайковский – «командовали в обоих баталионах фасами и вообще все с отличною храбростию отражали беспрерывные атаки неприятельской кавалерии; их примером ободренные, никогда в огне не бывшие, молодые солдаты оказали опыты непоколебимого мужества, которое все нападения неприятеля сделало тщетными, при чем последний ранен».

Полтавского пехотного полка полковой командир подполковник Бобоедов – «при отступлении с отличным мужеством и храбростию распоряжал командуемым полком и, нанося сильный вред кавалерии, отошел в порядке за селение Мерлино».

Потери в сражении 2 (14) августа 1812 года:

О потерях отряда (авангарда) генерал-майора Оленина нет сведений. Относительно же потерь отряда генерал-майора Неверовского сохранились только нижеследующие данные.

Убиты. Симбирского пехотного полка штабс-капитан Янович.

49-го егерского полка подпоручик Козел 1-й.

Харьковского драгунского полка поручик Танцуровский и прапорщик Филевский.

Умер от раны того же дня шефский адъютант генерал-майора Неверовского подпоручик Павловского гренадерского полка Евсюков.

Пропали без вести: дивизионный провиантмейстер 27-й пехотной дивизии прапорщик Одесского пехотного полка Фишкин.

Батарейной № 31 роты 3-й резервной артиллерийской бригады штабс-капитан Юрий Ставицкий и подпоручик Димитрий Ганнибал.

Ранены: Полтавского пехотного полка майор Давыдов 2-й.

Симбирского пехотного полка: майор Ушков 4-й, подпоручики Чайковский, Яковлев 2-й, прапорщик Никитин 2-й.

41-го егерского полка подполковник Шеин 1-й.

49-го егерского полка штабс-капитан Танагель и прапорщик Иокичев (Юкичев).

Харьковского драгунского полка штабс-капитан Галаган 1-й.

Общая убыль нижних чинов. Симбирского пехотного полка: убиты 1 унтер-офицер, 1 музыкант, 77 рядовых); ранены 6 унтер- офицеров, 2 музыканта, 221 рядовой, 4 нестроевых.

49-го егерского полка: убиты 3 унтер-офицера, 2 музыканта, 143 рядовых; ранены 4 унтер-офицера, 1 музыкант, 43 рядовых; пропали без вести 4 унтер-офицера, 1 музыкант, 163 рядовых, 1 нестроевой.

50-го егерского полка: убиты 20 рядовых; ранены 21 рядовой, пропали без вести 3 унтер-офицера, 172 рядовых.

Харьковского драгунского полка: убиты 2 унтер-офицера, 17 рядовых; ранены 3 унтер-офицера, 8 рядовых.