Наполеон: Спасите только честь!
Наполеон: Спасите только честь!
Буквально сразу после вторжения в Россию Наполеон стал искать возможности для переговоров с императором Александром. Изначально он планировал или приграничное, или одно решающее сражение, чтобы разом выиграть битву и подписать выгодный мир. Однако время шло, сражения все не было. В середине августа — бои за Смоленск, и снова никто не собирается драться в последней схватке, русские войска продолжают отступать.
Гнев императора
Наполеон раздражен. Через Павла Тучкова, попавшего в плен под Смоленском, он передает послание Александру.
Сам Тучков так вспоминал этот эпизод: «Наполеон спросил меня: как я полагаю, дадим ли мы скоро генеральное сражение или будем все ретироваться? Я ему отвечал, что мне неизвестно намерение главнокомандующего. Тут он начал отзываться об нем очень невыгодно, говоря, что немецкая его тактика ни к чему хорошему нас не доведет, что россияне — нация храбрая, благородная, усердная, которая создана драться благородным образом, начистоту, а не немецкой глупой тактике следовать». «Императора вашего я люблю, он мне друг, несмотря на войну. Война ничего не значит. Государственные выгоды часто могут разделять и родных братьев. Александр был мне другом и будет... Итак, вы мне сделаете удовольствие, если доведете до сведения государя, что я ничего более не желаю, как прекратить миром военные наши действия. Мы уже довольно сожгли пороху, и довольно пролито крови, и что когда-нибудь надобно же кончить. За что мы деремся? Я против России ничего не имею».
Послание это осталось без ответа, Александр всем и специально Кутузову запретил вступать в переговоры с неприятелем, и главным его принципом был отказ от каких бы то ни было соглашений с Наполеоном.
Когда полковник Мишо привез ему в Петербург извещение о сдаче Москвы, император сказал: «Наполеон — или я, или он — или я; мы уже не можем больше царствовать вместе!»
Партия мира
Однако были у Александра и противники — «партия мира» в Петербурге, к которой принадлежали вдовствующая императрица Мария Федоровна, великий князь Константин, Аракчеев и даже Кутузов. Войну с Наполеоном они считали ненужной и вредной, а значит, следовало избавиться от жертв и поскорее заключить мир.
В продолжении войны была заинтересована Британия. Чтобы присматривать за Кутузовым и за некоторыми генералами, Александр I отправил в армию английского генерала Роберта Вильсона, который в 1812 году был главным военным представителем Англии при Александре и русской армии.
Затем случилось Бородино, отход армии, поджог Москвы. На пятый день после вступления в город Наполеон уже говорил с генерал-майором Тутолминым, который остался при воспитательном доме. При его посредничестве Марии Федоровне передано письмо для Александра. Наполеон хотел заключить мир с двумя условиями: Франции отходит Литва, континентальная блокада Англии строго соблюдается.
Ответа не последовало, и через день Наполеон написал уже напрямую Александру: «Я веду войну с Вашим Величеством без воодушевления; письмо от Вас, перед или после последнего сражения, остановило бы мой марш, и я был бы в состоянии пожертвовать выгодой вступления в Москву».
Фактически это было приглашение к переговорам о мире. Александр молчал.
Спасите только честь!
3 сентября к Кутузову выехал маркиз Лористон, бывший посол в Петербурге, с просьбой о перемирии и дальнейшей поездке в Петербург к Александру. При этом Наполеон произнес свое знаменитое «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно, во что бы то ни стало, спасите только честь!».
На рассвете на русские аванпосты прибыл под белым флагом парламентер с письмом от Наполеона: «Князь Кутузов! Посылаю к вам одного из моих генерал-адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Я хотел бы, чтобы Ваша Светлость поверили тому, что он вам скажет, в особенности когда он выразит чувства почтения и особливого уважения, которые я издавна испытываю к вам. Не имея сказать настоящим письмом чего-либо еще, я молю Всевышнего, князь Кутузов, чтобы он хранил вас под своим священным и благим покровом. Наполеон».
А вот о дальнейшем нам известно из двух источников, и их версии абсолютно противоположны.
Театр одного актера
Вот всем известная лубочная история. Кутузов спрашивает: «Здоров ли ваш император?» Лористон отвечает и хочет говорить о деле, но Кутузов не дает: «Я думаю, что он у нас в Москве живет очень весело?» «Да, — отвечает Лористон, — и он поручил мне...» Говорить послу снова не дают. Кутузов интересуется прекрасным: «Часто ли император бывает в театре?» «Иногда», — отвечает Лористон. «Напрасно, напрасно, — иронизирует Кутузов. — Я на его месте ходил бы по два раза на день».
Наконец Лористон объявил, что прислан с просьбой о заключении перемирия. На что Кутузов отвечает: мол, он не имеет полномочий (хотя власть главнокомандующего давала право заключать такое соглашение). Он не принимает письма на имя российского императора. На том и расстались.
Наполеон просидел в Москве до 19 октября. А 9 октября в разговоре с маркизом Коленкуром верно заметил: «Кутузов любезен, потому что он-то хотел бы кончить дело, но Александр не хочет этого. Он упрям».
Версия Вильсона
А вот что рассказывает историк Александр Немировский, основываясь на книге Вильсона «Повествование о событиях, случившихся во время вторжения Наполеона Бонапарта в Россию».
Кутузов решил лично встретиться с Лористоном ночью на ничейной территории и заключить «соглашение о незамедлительном отступлении всей неприятельской армии из пределов России». Наши военачальники, которые хотели биться до победы, послали за англичанином.
Английский генерал попытался отговорить Кутузова. Затем вынужден был сказать, что у него есть инструкция от Александра вмешиваться и прекращать любые переговоры о мире.
Немировский считает, что Кутузов мог заключить мир. Армия бы не возражала, ведь враг уходит сам, без боя. Самое худшее, что грозило Кутузову, — это почетная отставка.
Гнев императора
Наполеон раздражен. Через Павла Тучкова, попавшего в плен под Смоленском, он передает послание Александру.
Сам Тучков так вспоминал этот эпизод: «Наполеон спросил меня: как я полагаю, дадим ли мы скоро генеральное сражение или будем все ретироваться? Я ему отвечал, что мне неизвестно намерение главнокомандующего. Тут он начал отзываться об нем очень невыгодно, говоря, что немецкая его тактика ни к чему хорошему нас не доведет, что россияне — нация храбрая, благородная, усердная, которая создана драться благородным образом, начистоту, а не немецкой глупой тактике следовать». «Императора вашего я люблю, он мне друг, несмотря на войну. Война ничего не значит. Государственные выгоды часто могут разделять и родных братьев. Александр был мне другом и будет... Итак, вы мне сделаете удовольствие, если доведете до сведения государя, что я ничего более не желаю, как прекратить миром военные наши действия. Мы уже довольно сожгли пороху, и довольно пролито крови, и что когда-нибудь надобно же кончить. За что мы деремся? Я против России ничего не имею».
Послание это осталось без ответа, Александр всем и специально Кутузову запретил вступать в переговоры с неприятелем, и главным его принципом был отказ от каких бы то ни было соглашений с Наполеоном.
Когда полковник Мишо привез ему в Петербург извещение о сдаче Москвы, император сказал: «Наполеон — или я, или он — или я; мы уже не можем больше царствовать вместе!»
Партия мира
Однако были у Александра и противники — «партия мира» в Петербурге, к которой принадлежали вдовствующая императрица Мария Федоровна, великий князь Константин, Аракчеев и даже Кутузов. Войну с Наполеоном они считали ненужной и вредной, а значит, следовало избавиться от жертв и поскорее заключить мир.
В продолжении войны была заинтересована Британия. Чтобы присматривать за Кутузовым и за некоторыми генералами, Александр I отправил в армию английского генерала Роберта Вильсона, который в 1812 году был главным военным представителем Англии при Александре и русской армии.
Затем случилось Бородино, отход армии, поджог Москвы. На пятый день после вступления в город Наполеон уже говорил с генерал-майором Тутолминым, который остался при воспитательном доме. При его посредничестве Марии Федоровне передано письмо для Александра. Наполеон хотел заключить мир с двумя условиями: Франции отходит Литва, континентальная блокада Англии строго соблюдается.
Ответа не последовало, и через день Наполеон написал уже напрямую Александру: «Я веду войну с Вашим Величеством без воодушевления; письмо от Вас, перед или после последнего сражения, остановило бы мой марш, и я был бы в состоянии пожертвовать выгодой вступления в Москву».
Фактически это было приглашение к переговорам о мире. Александр молчал.
Спасите только честь!
3 сентября к Кутузову выехал маркиз Лористон, бывший посол в Петербурге, с просьбой о перемирии и дальнейшей поездке в Петербург к Александру. При этом Наполеон произнес свое знаменитое «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно, во что бы то ни стало, спасите только честь!».
На рассвете на русские аванпосты прибыл под белым флагом парламентер с письмом от Наполеона: «Князь Кутузов! Посылаю к вам одного из моих генерал-адъютантов для переговоров с вами о многих важных предметах. Я хотел бы, чтобы Ваша Светлость поверили тому, что он вам скажет, в особенности когда он выразит чувства почтения и особливого уважения, которые я издавна испытываю к вам. Не имея сказать настоящим письмом чего-либо еще, я молю Всевышнего, князь Кутузов, чтобы он хранил вас под своим священным и благим покровом. Наполеон».
А вот о дальнейшем нам известно из двух источников, и их версии абсолютно противоположны.
Театр одного актера
Вот всем известная лубочная история. Кутузов спрашивает: «Здоров ли ваш император?» Лористон отвечает и хочет говорить о деле, но Кутузов не дает: «Я думаю, что он у нас в Москве живет очень весело?» «Да, — отвечает Лористон, — и он поручил мне...» Говорить послу снова не дают. Кутузов интересуется прекрасным: «Часто ли император бывает в театре?» «Иногда», — отвечает Лористон. «Напрасно, напрасно, — иронизирует Кутузов. — Я на его месте ходил бы по два раза на день».
Наконец Лористон объявил, что прислан с просьбой о заключении перемирия. На что Кутузов отвечает: мол, он не имеет полномочий (хотя власть главнокомандующего давала право заключать такое соглашение). Он не принимает письма на имя российского императора. На том и расстались.
Наполеон просидел в Москве до 19 октября. А 9 октября в разговоре с маркизом Коленкуром верно заметил: «Кутузов любезен, потому что он-то хотел бы кончить дело, но Александр не хочет этого. Он упрям».
Версия Вильсона
А вот что рассказывает историк Александр Немировский, основываясь на книге Вильсона «Повествование о событиях, случившихся во время вторжения Наполеона Бонапарта в Россию».
Кутузов решил лично встретиться с Лористоном ночью на ничейной территории и заключить «соглашение о незамедлительном отступлении всей неприятельской армии из пределов России». Наши военачальники, которые хотели биться до победы, послали за англичанином.
Английский генерал попытался отговорить Кутузова. Затем вынужден был сказать, что у него есть инструкция от Александра вмешиваться и прекращать любые переговоры о мире.
Немировский считает, что Кутузов мог заключить мир. Армия бы не возражала, ведь враг уходит сам, без боя. Самое худшее, что грозило Кутузову, — это почетная отставка.
