Я не знаю, что такое знание

Копнин Павел Васильевич . Гносеологические и логические основы науки. М., 1974

Термин «знание» широко употребляется в литературе. Однако раскрытие его содержания принадлежит к разряду вечных проблем философии, которые решаются, но всегда обнаруживают новую сторону, требующую дальнейших усилий нашей мысли.

Раскрытие содержания понятия знания начнем с утверждения: «Я не знаю, что такое знание». Анализ этого предложения позволит нам выяснить особенности того явления, которое называется знанием.

Если я, будучи философом, не знаю, что такое знание, то это влечет за собой некоторые неприятные социальные последствия. Признано, что каждый человек должен что-то знать о той области, с которой связана его практическая деятельность. Сапожник должен знать, что такое сапоги и как их шьют, повар — как надо варить борщ, каменщик — как делается кладка при строительстве дома и т. п. В силу этого знания и умения каждый из них занимает определенное место в общественном разделении труда. Точно так же философ должен знать, что такое знание, и сделать это знание достоянием других людей. В этом — его общественная функция.

Таким образом, можно сформулировать первое определение знания, которое фиксирует его место в процессе общественной жизни людей. Знание — необходимый элемент и предпосылка практической деятельности человека,. Труд человека предполагает знание, дальнейшее определение которого связано с установлением его места в этой трудовой деятельности.

Функция труда состоит в создании человеком мира вещей, которые удовлетворяли бы его человеческие потребности. Труд делает человека универсальным существом, способным посредством своей созидательной деятельности породить мир вещей, соответствующий его сущности. Труд —это практическое овладение явлениями, процессами природы, в результате которого создаются вещи, необходимые для существования человечества.

Утверждение «Я не знаю, что такое знание» означает отсутствие овладения предметом, в данном случае знанием. Однако в отличие от труда знание является только теоретическим, а не практическим овладением объектом.

Знать, что такое сапоги и как их можно сшить, — это еще не значит иметь сапоги на ногах. Знание дает не сам предмет, а идею предмета и способ его практического получения. Теоретическое овладение предметом является предпосылкой получения его в практике. Здесь и приходят на память слова К. Маркса об отличии человеческого труда от трудоподобной деятельности животного: «Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально. Человек не только изменяет форму того, что дано природой; в том, что дано природой, он осуществляет вместе с тем и свою сознательную цель, которая как закон определяет способ и характер его действий и которой он должен подчинять свою волю» 12.

Тот факт, что в акте трудовой деятельности идея создаваемых вещей существует до того, как эта вещь будет изготовлена практически, послужил гносеологической основой для возникновения идеалистических представлений о первичности мира знания по отношению к миру вещей и объективных процессов. Окружающую природу человек по аналогии со своей практикой стал рассматривать как результат творческого акта какого-то сверхмощного существа и его идей. Отдельный момент в трудовой деятельности человека—существование идеи некоторой вещи до ее практического создания — абсолютизируется, при этом забывается то обстоятельство, что труд в качестве своей предпосылки имеет не только идеи человека, но и чувственно-конкретные вещи, которые составляют его предмет и форму которых он меняет, осуществляя свою цель. В результате этой абсолютизации образуется превратное философское мировоззрение.

Итак, можно сформулировать второе определение знания. Знание — это совокупность идей человекаt в которых он выражает свое теоретическое овладение предметом. Подобно тому как человек налаживает производство необходимых ему вещей, он стремится наладить и производство идей, выступающих в качестве определенной предпосылки практического создания мира вещей.

Поэтому производство К. Маркс разделял на материальное и духовное: одно создает вещи, другое — идеи. Первоначально эти два вида производства не отделялись друг от друга, но в развитом обществе производство идей стало относительно самостоятельной сферой дея-тельности определенного круга людей, произошло отделение труда умственного от физического.

Знание как результат умственного труда образует свой мир идей, отдельный и противостоящий миру вещей. Утверждение «Я не знаю, что такое знание» содержит мысль, что неизвестно отношение мира идей к миру объективно существующих процессов, а знание о знании раскрывает это отношение.

Чтобы знание служило средством практического овладения процессами и вещами, оно должно определенным образом выражать их специфическое содержание, отражать свойства и закономерности объективной реальности и видеть вещи не только такими, каковы они в природе, но и такими, какими они могут быть в результате практической деятельности. Идеи — это мерки, по которым человек из существующих вещей создает новые. Поэтому в них отражены свойства и закономерности объективной реальности.

В настоящее время понимание знания как отражения подвергается нападкам не только со стороны буржуазных философов, но и авторов, которые стремятся остаться на позициях марксизма. Одни пытаются доказать, что марксистское понимание отражения не соответствует современным достижениям науки. Другие отвергают отражение как понятие метафизического материализма, несовместимое с марксистской философией, исходящей из признания активности субъекта в процессе практического и теоретического овладения объектом. Теория отражения получила у них наименование позитивистской и пресловутой, стала рассматриваться как основа догматизма и апологетики. Так, югославский философ Ми- ладин Животич пишет: «Из гуманистической критической философии марксизм превратился в конформистскую доктрину. Все ценностные проекции здесь были объявлены неидейными мудрствованиями и отвергнуты во имя полезного знания, критическая точка зрения диалектического отрицания и преодоления существующего превратилась в требование укрепления данного порядка