Сегодня и вчера

Бунт Черниговского полка // Русский архив. Историко-литературный сборник. — М.,1871. Выпуск 1. С. 284


Начальнику 25-ой пехотной дивизии, генерал-лейтенанту Гогелю 2-му.

Поручика Лишина.

Рапорт.

Быв командирован в разные места для исполнения предписания вашего превосходительства от 12-го генваря сего года за № 37, по возвращении моем, собранные сведения сообщить честь имею.

Стараясь всячески разведывать о помещике Муравьеве, живущем будто бы возле м. Троянова, узнал, что ни в самом местечке, ни в окрестностях оного, равно и возле м. Любара, не находится и никогда не имел жительства помещик Муравьев. Для удостоверения списаны мною все окрестные деревни и живущие в них помещики. В самом местечке Троянове находится полковой штаб Александрийского гусарского полка, которого командир, полковник Муравьев, был взят 7-го числа сего месяца приехавшим за ним офицером и двумя жандармами в главную квартиру— г. Могилев, на место коего и был прикомандирован из принц-Оранского гусарского полка подполковник Левенштерн; но 13-го числа сего месяца оный полковник возвращен и принял вновь полк в командование. Следуя оттуда местом происшествия, случившегося в Киевской губернии, узнал, что Черниговского полка подполковник Муравьев сделал бунт 29-го числа декабря месяца, 30-го собрал полк и выступил в Васильков, 31-го занял деревню Мотовилов, 1-го генваря имел в оной дневку, 2-го ночевал в д. Пологах, откуда имел намерение идти на Белую Церковь, ограбить графиню Браницкую, чем и обнадеживал своих подчиненных, уверяя, что в скором времени более войск к ним присоединится, позволяя им всякое самовольство. Получа известие чрез своих шпионов, что 18-ый егерский полк с двумя орудиями следует ему на встречу, обратился на селение Устиновку, где завтракал с офицерами у эконома Пиотровского. Спустя несколько времени дано ему знать, что видны кавалерийские пикеты; при сем известии он сжег в камине находившиеся при нем бумаги и воротился на деревню Трилесы. Отойдя версты три к селению Ковалевке, встречен был тремя эскадронами принц-Оранскаго гусарского полка, под командою генерал-майора Гейсмара, и двух орудий, что увидя, сказал своей команде: «Ребята! вы видите пред собою войска, которые с нами соединятся, — и в то время наше намерение исполнится». Уже он выстроил два взвода, спеша сделать маневр для сопротивления кавалерии, видевши, что оная приближается; но солдаты вдруг остановились и все закричали: «Стой, не стреляй никто, ружья с плеча!» Сих слов не возможно было слышать противной стороне по причине отдаленности; сделаны были два выстрела картечью, вторым ранило подполковника Муравьева в голову навскользь, отчего он упал на землю. Поручик Бестужев-Рюмин поспешил ему дать свою лошадь; уже нога его была в стремени, как вдруг солдат его же команды вонзил штык в передние ляжки лошади, стащил его с ней и сказал: «Вы нас обманули, отвечайте одни, ни с места!» И в тоже время закричали: «Бросайте ружья! По нас не будут стрелять, когда увидят нас обезоруженными» и разбежались врозь. Кавалерия бросилась в атаку, и все 900 человек забраны. При них взят отставной подполковник Муравьев (который приехал из Петербурга дать знать своему брату о случившемся в оном происшествии, чтобы ускорить им предпринятое и, вероятно, он самый был принят за помещика, живущего в Троянове). Равно взяты штаб-капитан барон Соловьев, подпоручик Быстрицкий и подпор. Бестужев-Рюмин; убиты же: поручик Щепилла и прапорщик свиты его императорского величества Муравьев; по взятии же, поручик Кузьмин самовольно застрелился. Все оные пять человек отправлены в главную квартиру—г. Могилев закованными в железах, каждый порознь, при одном офицере и двух нижних чинах, в разное время, чрез 12 и чрез 24 часа. Прочие офицеры хотя и были принуждены насилием следовать за Муравьевым, но постепенно отставали и являлись к ближайшему начальству; оные все находятся в Киеве, в дежурстве 4-го корпуса, под присмотром.

Между жителями оное происшествие никакого волнения не сделало; напротив они старались ловить шпионов, и квартирьеров и доставляли начальству.

Муравьев имел свои катехизисы, наполненные вредными поучениями для жителей, где он, совершенно маскируясь религией, утверждал , что, кроме Иисуса Христа, нет и не должно быть царя, что все служат никому более, как Ему одному. При выходе крестьян из церкви, он им неоднократно читал упомянутые катехизисы, стараясь в них внушить свои вредные правила, на что жители ему отвечали: «Мы ничего не понимаем, нам ничего не нужно». Оные катехизисы были разбросаны в разных местах посылаемыми им шпионами, из коих один Черниговского полка прапорщик Мазолевский пойман и взят в главную квартиру.

Нижние чины Черниговского пехотного полка, взятые в плен, находятся теперь в Белой Церкви — все под присмотром, делают им допросы, и участников в замысле Муравьева никого из них не открылось; они были обмануты, им совершенно была неизвестна его цель. Для присмотра за ними выходит ежедневно батальон в караул; кавалерия же делает ночью разъезды. Оные солдаты совершенно спокойны и раскаиваются в том, что дали себя обмануть…