Сегодня и вчера

Лихутин Михаил Доримедонтович. Русские в азиатской Турции в 1854 и 1855 годах. — СПб.: Тип. Товарищества «Общественная польза». 1863. С. 368


Город Гассан-Кала находится на левом берегу реки того же имени, между нею и подошвою гор; командующих им с северной стороны, и окружен каменною старою дурно построенною и неисправляемою стеною; рва нет. Улицы тесны, неровны и кривы, дома возведены над землею, в один или два этажа, сделаны из нетесаного камня, преимущественно из плитняка, сложенного кое-как неправильно, и не оштукатурены, за исключением немногих домов. На главной улице находятся лавки и базар. С приближением наших войск лавки закрыли, но когда поставили караул и назначили офицера за коменданта, доверенность водворилась и лавки отперли. В них продавались такие же вещи как в Топрах-кале; но Гассан-Кала более и красивее этого города и торговля в нем значительнее. От гор возвышающихся над Гассан-Калою выдается восточнее и возле самого города до русла реки скалистый уступ, на котором стоять старые, белые стены разрушенной Гассанкальской крепости. Въезд в нее очень крут; тропинка лепится по скалам. Стены высоки, в некоторых местах до 15-ти саженей; внутреннее пространство очень тесно. Крепость брошена и пришла в разрушение; все жилые строения развалились; остались только наружные стены и башни. Воды в ней нет. Высоты лежащие с северной стороны командуют крепостью на близкий ружейный выстрел; она также как и Топрах-кале не имеет никакого военного значения. Возле самого города на берегу реки находятся обильные минеральные воды и устроены ванны.

Все Османы, живущие в долине Гассан-Кала-чай и Аракса, занимаются хлебопашеством, не кочуют и остаются все лето в своих жилищах. Климат здесь хорош и не требует удаления во время летних жаров на возвышенные места. Хотя в продолжение движений и действий 21-го июля большая часть Османов бежали из селений, чрез которые мы проходили, и не успели увезти имущества; но у нас в отряде наблюдали, чтобы жилищ не грабили; для этого, во время прохождения войск чрез селение, в нем оставляли особую команду, обязанную наблюдать за порядком. Впоследствии, когда Османы привыкли к нам; они не бежали из своих жилищ. У Гассан-Калы, старшины и другие жители Османы из всех окрестных селений, даже от Арзерума, съехались в наш лагерь и просили о выдаче им охранных листов. Им выдали их около полсотни. В каждом листе было прописано, что русским войскам запрещается обижать жителей такого-то селения и брать у них что бы то ни было даром. Получив такой охранный лист, Осман уезжал совершенно довольный, призывая на нас благословение Аллаха. Все они говорили, что они не бегут и не боятся нас, потому что знают наше милосердие к г. Баязету и уверены в нашем правосудии и бескорыстии. Между ними нашлись охотники сделаться нашими лазутчиками, и тотчас были посланы в Арзерум и в отряд Вели-паши; они доставили сведения, может быть не верные, но могшие обратиться во вред турецкого войска. Вообще я не заметил, чтобы Османы отличались патриотизмом. Окруженные другими племенами и пользуясь владением лучших земель, может быть сознавая даже свое бессилие и сомнительное положение, они, кажется, стараются только о том, чтобы сохранить свое имущество.