Сегодня и вчера

Михайловский-Данилевский Александр Иванович. Воспоминания. Из записок 1815 года. — СПб., 1831. С. 49.

В скором времени Русская армия приблизилась к столице Франции, и расположилась в недальнем от оной расстоянии; много наших генералов и офицеров приехали в Париж; почти у всех были в сем городе прошлогодние знакомые и связи: человек так легко привыкает к самым чрезвычайным случаям жизни, что посещать вооруженною рукою Париж, и быть там домашним человеком во многих семействах казалось тогда самою простою вещью. Поутру находились в Элизе-Бурбон те же самые лица, которые прежде съезжались в Секретарской комнате Зимнего дворца; для каждого начались, как бы посреди мира, обыкновенные занятия по службе, по окончании которых наслаждались удовольствиями, во множестве представляющимися в Париже. Между тем Союзные Державы вели переговоры, душой коих был Государь, подобно тому, как в продолжение походов Он был душою всех военных действий. Когда придет время поднять завесу, скрывающую тайные пружины происшествий той эпохи, то увидят, что вся Европейская политика вращалась около Александра.

Одно, что напоминало некоторым образом войну, это были маневры, которые производили, в присутствии монархов, прусские и английские войска, занимавшие Париж. Появление последних на твердой земле было столь необыкновенно, что нельзя было на них смотреть без особенного внимания. Они недавно еще почитались неспособными к сухопутной службе, ибо после Марлбруга прошло уже столетие, а ныне подвигами своими, под предводительством Веллингтона, они заняли место на ряду с лучшими армиями. Вид английских солдат мужественный; они одеты покойно, но не красиво; маневрируют с точностью, но одиночная выправка не удовлетворяет требованиям нашей рекрутской школы; лошади, сбруя, артиллерия в совершенстве. Веллингтон отдает повеления свои хладнокровно. Адъютанты его и офицеры его штаба, коих число в сравнении с прочими армиями весьма ограниченно, не суетливы, и хотя вне службы к начальнику своему кажутся не совсем почтительны, но перед войсками приказания его принимают с возможным уважением, и развозят их с неимоверною быстротой на прекрасных лошадях своих.