Сегодня и вчера

Чичерин Борис Николаевич. О народном представительстве. — М., 1899. С. 578.

Одно из важнейших условий, определяющих форму политического быта, есть пространство государства. Это — чисто физическое отношение, которое зависит не только от людей, заселяющих страну, но и от самой ее природы. Остров, естественно, предназначается к образованию в нем единого государства, которого объем определяется величиною земли. То же, хотя в меньшей степени, можно сказать и о полуостровах. Обширные равнины способствуют расселению одного племени и как бы приготовлены самою природой для великих держав. Напротив, горные страны разъединяют людей и содействуют образованию мелких, замкнутых в себе союзов. Географическое отношение горных частей к смежным равнинам определяет возможность самостоятельного их существования или необходимость присоединения их к более обширному целому. Все эти данные имеют несомненное значение для политической жизни, ибо образ правления находится в тесной связи с величиною государства. Греки не понимали своих республик иначе, как на тесном пространстве. Этим мелким, свободным союзам издавна противополагались громадные деспотии Азии. Монтескье заметил, что небольшим государствам свойственна республиканская форма, средним — умеренная монархия, в обширных же равнинах, естественно, водворяется деспотизм. То же доказывал и Руссо, утверждая, что чем шире пространство земли, тем сосредоточеннее должна быть правительственная власть. Если этого положения нельзя признать безусловным законом, определяющим навеки политическое устройство земли, то несомненно, что в нем заключаются весьма существенные мысли. Широкие пространства разделяют людей, а потому требуют более сосредоточенной власти. В большом государстве, особенно при скудном населении, сношения реже и затруднительнее, люди, рассеянные в пустыне, менее сталкиваются друг с другом и лишены возможности действовать сообща; отдельные области имеют мало взаимной связи; разнообразие условий порождает противоположность интересов; нередко сюда привходит и различие народностей, включаемых в огромное пространство. Все это, разъединяя общество, в значительной степени затрудняет водворение политической свободы. Большие государства образуются и долго держатся силой сосредоточенной власти, которая одна в состоянии охранять их от распадения. Народ может гордиться своим единством, силой и могуществом, но он должен знать, что все это дается ему в ущерб свободе. Нужны весьма благоприятные условия и высокое общественное развитие, чтобы соединить здесь необходимую силу власти с благодеяниями представительных учреждений. Во всяком случае, это требует долгой и тяжелой внутренней работы. Разом это не дается.
В мелких государствах все эти препятствия устраняются сами собою. Живя в соседстве, люди знают друг друга; они могут сговариваться, действовать совокупными силами. У них устанавливаются общие интересы, близкие всем. Знакомство с делом, которое у них постоянно на глазах, развивает в них способность к самоуправлению. Поэтому, свобода находит здесь самую удобную почву. Напротив, абсолютизм, тем менее уместен в малых странах, что мелочность интересов и близкое отношение правительства к подданным делают его слишком чувствительным для народа. Власть, действующая издалека, всегда менее тяжела, нежели та, которая находится в соседстве. Правительство, представляющее обширные интересы, естественно, пользуется большим уважением, нежели то, которое вращается в мелкой сфере. Наконец, малые народы обыкновенно не имеют тех великих задач, тех всемирно-исторических целей, которые в больших государствах нередко сокрушают развитие свободы.