Сегодня и вчера

1568 год. Король Швеции Эрик XIV впал в безумие, был свергнут с престола и заключен под стражу, потеряв «все королевские права на Швецию».



...Эрика с самого начала тревожили стремления крупных вельмож к независимости. Стремясь заручиться поддержкой мелкого дворянства, он на важных постах заменял аристократов людьми более скромного происхождения, которым доверял больше.

Его правой рукой был Георг Перссон, исключительно умный, но честолюбивый и жадный человек, ставший государственным секретарём. Под его руководством недавно учреждённый Высокий суд определял быстрые, жестокие наказания благородным преступникам, которые якобы критиковали корону. Количество и характер обвинений, иногда доходящих до смешного — например, кто-то нарисовал королевский герб вверх ногами, — говорит о болезненной подозрительности короля, его постоянном страхе перед возможными заговорами высокородных подданных. Он опасался, и в конце концов это стало навязчивой идеей, что вельможи намерены вернуть свои древние права и ослабить власть короны.

Подозрения прежде всего были направлены на могущественную семью Стуре. Король пришёл к выводу, что его матримониальные планы расстроены аристократическим заговором, цель которого — не дать ему обзавестись законными наследниками; любовниц и незаконных детей у него хватало. Но его политика не была ни последовательной, ни понятной. Он подверг страшному унижению Нильса Стуре, потому что астрологи сказали, что шведская корона может перейти к «светловолосому человеку» (хотя Нильс был скорее рыжеволосым). Он пообещал Нильсу руку своей незаконной дочери Виргинии и назначил его послом по вопросу своего очередного матримониального плана. Проект был заведомо неосуществим, но неудача Стуре в переговорах усилила подозрения короля относительно аристократического заговора.

Становилось всё очевидней, что разум короля расшатывается. Он беспокойно прокрадывался по коридорам своего королевского замка с намерением обнаружить какое-нибудь преступление. Ему казалось, что королевские пажи одеты чересчур элегантно — значит, хотят соблазнить женщин при его дворе. Королевский камергер предстал перед Высоким судом, потому что скипетр короля был найден поломанным в его комнате. Опасно было что-то прошептать соседу, даже откашляться, так как это могло скрывать заговор. Два охранника были приговорены к смерти на том основании, что они оставили кувшин, плащ и недоуздок в королевской уборной. Если король проходил мимо стогов сена, покрытых еловыми ветками, он впадал в безудержный гнев, потому что перевёрнутые ёлки напоминали ему триумфальную арку Нильса Стуре. В довершение всего назрел ещё один критический момент. Эрик решил жениться на своей любовнице Карин Монсдоттер, девушке низкого происхождения, дочери тюремщика; она прислуживала в таверне. Похоже, он её действительно любил. Но женитьба на ней всколыхнула бы всю скопившуюся ярость шведской аристократии, которая была бы глубоко оскорблена таким мезальянсом.

И личное, и общественное напряжение оказалось слишком велико. Мозг Эрика поддался атаке шизофрении. Король, убеждённый в существовании аристократического заговора против него, приказал арестовать ряд вельмож и предать Высокому суду; тот угодливо приговорил их к смерти. Нильс Стуре, который только что возвратился после своей неудачной миссии к Лотарингскому двору (с королевским сватовством), оказался в заключении рядом со своим отцом. Разум Эрика пребывал в состоянии беспорядочного возбуждения. Он чувствовал себя жертвой предательства и измены и не мог доверять даже собственным слугам. На встрече с представителями шведских сословий в Упсале он потерял записанную речь, которую собирался произнести; это, утверждал он, злонамеренные слуги украли речь, чтобы его дискредитировать.

Поведение короля становилось всё более параноидальным. Он не мог решить, то ли ему примириться с партией Стуре, то ли уничтожить её. 24 мая 1566 г. он посетил отца Нильса, Сванте Стуре, в замке Упсала. Сначала казалось, что произойдёт удачное примирение, но разум короля напоминал листок, колеблемый ветром. Через несколько часов после предполагаемого примирения он вернулся к замку. В шляпе, низко надвинутой на лоб, он в ярости шагал так быстро, что охранники от него отставали; а достигнув замка, он заколол Нильса Стуре, затем бросился прочь от замка, отдав приказ немедленно умертвить всех пленников, кроме «господина Стена». Никто не знал, кого король имел в виду, но это невнятное замечание помогло спасти жизнь Стену Лейонхувуду и Стену Барену. Король сел на свою лошадь и уехал из города, направляясь неизвестно куда, но, видимо, стремясь уйти от нападающих, которые, как он воображал, за ним гнались. Его бывший наставник Дионисий Буррей поехал за ним в тщетной попытке его успокоить, но Эрик его убил. Наступала темнота, и помешанный монарх слонялся по лесу, в полусознании и без цели. ...