Суворочка

Голубушка Суворочка, целую тебя!

«Ты меня еще потешила письмом от 30 апреля. На одно я вчера тебе отвечал. Коли, Бог даст, будем живы, здоровы и увидимся. Рад я с тобою говорить о старых и новых героях, лишь научи меня, чтоб им последовал. Ай-да Суворочка, здравствуй, душа моя, в белом платье. Носи на здоровье, расти велика. Милостивой Государыне Софье Ивановне нижайшее мое почтение.

Уж теперь-то, Наташа, какой же у них по ночам в Очакове вой, — собачки поют волками, коровы лают, кошки блеют, козы ревут! Я сплю на косе; она так далеко в море, в лиман ушла. Как гуляю слышно, что они говорят: они так около нас, очень много, на таких превеликих лодках, — шесты большие, к облакам, полотны на них на версту. Видно как табак курят, песни поют заунывные. На иной лодке их больше, чем у вас во всем Смольном мух, — красненькие, зелененькие, синенькие, серенькие. Ружья у них такие большие как камера, где ты спишь с сестрицами.

Божие благословение с тобою!




Создавая биографические очерки выдающихся русских женщин, Даниил Лукич Мордовцев включал в их число не только особ, прославившихся замечательными деяниями, но и просто женщин, бывших искренне и горячо любимыми. В эпоху, когда феминизм еще не существовал, одна только способность быть средоточием подлинных чувств уже могла сделать личность женщины выдающейся.

Зубова, графиня Наталия Александровна, любимая дочь графа Суворова-Рымникского, получившая известность благодаря нежной привязанности к ней ее знаменитого отца, который и дал ей прозвище "Суворочка" родилась 1 августа 1775 г.

Мать ее Варвара Ивановна, урожденная княжна Прозоровская, не ладила с мужем, вследствие чего девочка уже 5-ти лет, по ходатайству отца, помещена была в Смольный институт. Здесь она воспитывалась и впоследствии училась под непосредственным наблюдением тогдашней начальницы института Софьи Ивановны де Лафон, заменившей ей таким образом мать. Не отличаясь особенными способностями, Суворочка была, однако, очень прилежна и вела себя безукоризненно, отчего в институте ее и прозвали "доброй и добродетельной маленькой особой".

Отец редко имел возможность видеть свою любимую дочь, но когда она подросла, он часто писал ей, причем в письмах его, писанных иногда непосредственно с поля сражения, веселая шутка нередко переплеталась с серьезным наставлением. В шутливом тоне описывал он своей Наташе кровавые схватки с неприятелем, посылал поклоны ее подругам-"монастыркам", которых так же, как и свою дочь, называл "сестрицами", и просил не забывать его; а когда получал письма от дочери, то плакал над ними "от утехи". В 1789 г., после взятия Очакова, Суворов приезжал в Петроград и имел свидание с дочерью, которая вскоре за тем окончила институт и 3 марта 1791 г., во внимание к заслугам отца, пожалована была в фрейлины.

Императрица взяла ее во дворец и поместила в своей "уборной". Впрочем здесь она оставалась недолго и вскоре, по желанию отца, переселилась в его дом на Итальянской улице. Отец по-прежнему часто писал ей и, озабоченный будущностью своей Суворочки, подыскивал ей жениха. Сперва он прочил ее за одного из лучших своих офицеров, Золотухина, погибшего при штурме Измаила, потом наметил другого жениха, но тот оказался не по сердцу дочери.

Любопытна переписка (в стихах) по этому поводу между Суворовым и Суворочкой. После взятия Варшавы отец писал дочери из Польши:

Уведомляю сим тебя, моя Наташа,
Костюшка злой в руках; взяла вот так-то наша!
Я ж весел и здоров, но лишь немного лих,
Тобою что презрен мной избранный жених.
Когда любовь твоя велика есть к отцу,
Послушай старика, дай руку молодцу.
Но, впрочем, никаких не слушай, друг мой, вздоров.
Отец твой Александр граф Рымникский Суворов.

Дочь отвечала тоже стихами:

Для дочери отец на свете всех святей,
Для сердца же ее любезней и милей —
Дать руку для отца, жить с мужем поневоле,
И графска дочь ничто — ее крестьянка боле.
Что может в старости отцу утехой быть:
Печальный вздох детей иль им в веселье жить?
Все в свете пустяки — богатство, честь и слава:
Где нет согласия, там смертная отрава.
Где ж царствует любовь, там тысячи отрад,
И нищий мнит в любви, что он, как Крез, богат.

Отказ Суворочки вызван был главным образом тем, что у нее на примете был уже другой жених — граф Николай Александрович Зубов, за которого вскоре затем она и вышла замуж. В замужестве, однако, она не была счастлива: муж ее не ладил со своим тестем.

Письма от отца приходили теперь реже и были очень коротки. Так, например, в письме из Киева от 20 марта 1796 г. значилось всего два слова: "Великая грязь". В 1797 г. рождение первого внука, названного в честь обоих дедов Александром, очень обрадовало старика, незадолго перед тем попавшего в опалу и жившего теперь в селе Кончанском.

Престарелый полководец почувствовал к дочери новый прилив нежности и составил в ее пользу духовное завещание, утвержденное с согласия имп. Павла 12-го октября 1798 г. По возвращении из итальянского похода Суворов, как известно, стал недомогать. В марте 1800 г. он написал последнее письмо любимой дочери, а 6-го мая его не стало.

Смерть отца и участие мужа в заговоре гр. Палена сильно потрясли молодую графиню Зубову. Она временно даже разошлась с мужем и переехала на жительство в Москву, где продолжала жить и впоследствии, овдовев в августе 1805 г. В 1831 г. имп. Николай Павлович пожаловал ей орден св. Екатерины меньшего креста. Скончалась гр. Зубова в Москве 30 марта 1844 г. и погребена в Сергиевой пустыни, близ Петрограда, в фамильной усыпальнице Зубовых. Мордовцев, "Русские женщины XIX века", СПб., 1874 г., стр. 22—38. — "Русские портреты", изд. вел. кн. Николая Михайловича, т. I, № 117. А. Г.

Русский Биографический словарь (Словарь Половцова)