Введенский Александр Иванович

С 1 сент. 1915 г. по май 1923 г. служил в петербургской ц. во имя святых Захарии и Елисаветы. Являясь клириком Ведомства протопресвитера военного и морского духовенства (до 1918 Захарие-Елисаветинский храм был церковью лейб-гвардии Кавалергардского полка), выезжал на фронт, в 1917 г. призывал войска в Галиции продолжать войну во имя защиты революции. После Февральской революции стал одним из основателей и секретарем образованного 7 марта «Всероссийского союза демократического православного духовенства и мирян», в 1917 г. являлся также членом Всероссийского демократического совещания, заведовал внешкольным отделом Охтинского райсовета Петрограда, был близок к эсерам. Признал Октябрьскую революцию, проповедовал «христианский социализм». В 1918 г. под рук. В. выходила рассчитанная на массового читателя серия брошюр «Библиотека по вопросам религии и жизни». Опубликовал в издании об-ва «Соборный разум» свои сочинения «Социализм и религия» (Пг., 1918), «Паралич Церкви» (Пг., 1918), «Анархизм и религия» (Пг., 1918), в к-рых в негативном виде была представлена история христ. Церкви со времен равноап. Константина I Ве-ликого и критиковался принцип государственно-церковного союза. В период гражданской войны, сдав экстерном экзамены в неск. петроградских вузах, получил дипломы биолога, юриста, физика и математика.

В 1918-1922 гг. В. был активным инициатором разнообразных церковных мероприятий в Петроградской епархии, вместе с проф. Н. Егоровым участвовал в религ. диспутах, отстаивал христ. взгляды. В 1920-1922 гг. возглавлял созданные им Захарие-Елисаветинское братство и церковно-богословские приходские курсы. В апр. 1920 г. являлся председателем 1-й конференции петроградских братств, проведение таких конференций началось по инициативе В. Активная апологетическая и церковно-общественная деятельность В. способствовала его сближению с Петроградским и Гдовским митр. сщмч. Вениамином (Казанским), ставшим крестным отцом одного из сыно-вей священника. В 1921 г. В. был возведен в сан протоиерея.

18 февр. 1922 г. в газ. «Петроградская правда» была опубликована статья В. «Церковь и голод: Обращение... к верующим», содержавшая демагогические призывы и об-винения в адрес петроградского духовенства. В. настаивал на том, что главной задачей Церкви в условиях разразившегося в стране голода была помощь гос-ву в изъятии церковных ценностей. Данная публикация была одной в ряду многих, появление к-рых предшествовало изданию 28 февр. декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей. В марте 1922 г. В. вошел в «Петроградскую группу прогрессивного духовенства» и 24 марта вместе с др. членами группы подписал провокационное и носившее характер доноса «Воззвание группы священников» («Письмо 12-ти»), в к-ром содержались призывы жертвовать все церковные ценности на нужды голодающих и обвинения духовенст-ва в контрреволюционности и равнодушии к страданиям народа.

Почти сразу после своего начала кампания по изъятию ценностей стала сопровождаться массовыми репрессиями духовенства, в связи с чем митр. Вениамин обратился к В. с просьбой стать посредником при переговорах с представителями власти. Однако деятельность В., открыто поддерживавшего власти, лишь ухудшила положение, и 10 апр. на собрании петроградского клира митр. Вениамин обвинил В. в предательстве, сказав, что по вине В. и А. Боярского арестовывают священников. 12 и 18 мая 1922 г. с одобрения и под контролем Антирелигиозной комиссии и ГПУ В. вместе с др. буд. деятелями обновленчества священниками Е. Белковым, Боярским и С. Калиновским побы-вал у находившегося под домашним арестом Патриарха св. Тихона с целью убедить его передать им высшую церковную власть. Итогом этих встреч стало ужесточение условий содержания под арестом Патриарха, перемещенного в Донской мон-рь, и образование антиканонического Высшего церковного управления (ВЦУ), что означало организационное оформление обновленческого раскола. 19 мая В. вошел в состав ВЦУ, неск. днями ранее - 13 мая он подписал воззвание «Верующим сынам православной Церкви Российской», к-рое было составлено новообразованной «инициативной группой про-грессивного духовенства» «Живая Церковь» и стало первым программным документом обновленчества.

Обоснованию деятельности по «обновлению» (фактически расколу) Церкви был посвящен ряд работ В. 1922-1923 гг.: «О социально-экономическом вопросе с точки зрения Церкви» (Живая церковь. 1922. № 2), «Что нужно Церкви» (Там же), «Церковь Патриарха Тихона» (М., 1923), «Церковь и гос-во: (Очерк взаимоотношений церкви и гос-ва в России, 1918-1922)» (М., 1923), «За что лишили сана бывшего Патриарха Тихона?» (М., 1923) и др. В своих спекулятивных построениях В. особое место уделял социальному аспекту, подчеркивая, что церковным идеалом являются всепрощение, отрицание классов и национальных различий, осуждение всех видов эксплуатации и насилия. Главный «грех... старой Церкви», по мнению В., заключался в том, что она не осуждала капитализм, между тем как «Церковь должна освятить правду коммунистической революции», ибо в гос. сфере большевики, как писал В., «воплотили принцип социальной правды» и ближе, нежели предшествующие правители, «подошли к исполнению заветов Христа». Патриаршую Церковь В., переводя свои рассуждения в политическую плоскость, называл «боевым органом контрреволюции», «церковью контрреволюционеров», что, по мнению обновленца, с особой силой проявилось на Поместном Соборе 1917-1918 гг.

28 мая митр. Вениамин обратился к петроградской пастве с особым воззванием, в к-ром объявил о запрещении в священнослужении В. и др. членов ВЦУ и отлучении их от Церкви за учиненный раскол. На следующий день В. в сопровождении бывш. председателя петроградской ВЧК И. Бакаева посетил святителя, требуя снять запрещение. Митр. Вениамин отказался и 1 июня был арестован. В. неоднократно подчеркивал свою близость к органам гос. власти, в особенности карательным. На собрании петроградского духовенства 5 июня лидер обновленчества сделал доклад, в к-ром сказал, что расстрел 5 священников (2 июня 1922), после Московского процесса, - это ответ гос-ва на его, В., отлучение и что, если пастырское собрание не сделает правильных выводов из этого факта, то это будет последнее пастырское собрание в епархии (Из показаний прот. П. Кедринского на Петроградском процессе 1922 г.- Архив УФСБ по С.-Петербургу и Ленинградской обл. Д. 89305. Т. 17. Л. 75-76).

После совещания с др. викариями Петроградской епархии и по причине откровенного давления со стороны властей, угрожавших расстрелом митр. Вениамина, вступив-ший во временное управление Петроградской епархией Ямбургский еп. Алексий (Симанский) (впосл. Патриарх Московский и всея Руси) 4 июня снял с В. запрещение. На начавшемся 10 июня судебном процессе над митр. Вениамином и др. клириками и мирянами Петроградской епархии (см. ст. Петроградский процесс) В. намеревался выступать на стороне защиты, однако 12 июня, после первого заседания, выходя из зала суда, он был тяжело ранен в голову камнем, брошенным верующей женщиной. 6 июля, спустя день после вынесения судом смертного приговора митр. Вениамину и др. 10 обви-няемым, обновленческое ВЦУ постановило «лишить сана и монашества» осужденных клириков, а мирян - «отлучить от Церкви». Однако сам В. скорее всего не был причастен к принятию данного решения, т. к. находился на тот момент в тяжелом состоянии после травмы, а 25 июля уже ходатайствовал перед зам. председателя СНК РСФСР А. И. Рыковым о помиловании митр. Вениамина.

Наметившиеся к тому времени разногласия внутри обновленчества привели к образованию 20 авг. 1922 г. внутри «Живой Церкви» группы «Союза церковного возрождения», к к-рой В. присоединился 5 сент. Однако из-за конфликта с лидером группы еп. Антонином (Грановским) в окт. В. оставил «Союз церковного возрождения» и вошел в группу «Союз общин древлеапостольской церкви» (СОДАЦ), программа к-рой носила откровенно антиканонический характер и включала требования «обновления религиозной морали», введения женатого епископата, использования рус. языка за богослужением, закрытия большей части «выродившихся» мон-рей, воплощения идей «христианского социализма» во внутрицерковной и общественной жизни, участие на равных правах клириков и мирян в управлении делами общин.

Отсутствие в СОДАЦ епископов вынудило В. восстановить общение с «Живой Церковью», и 16 окт. 1922 г. он вновь вошел в состав ВЦУ и стал заместителем председате-ля. Активно участвовал в работе обновленческого «II Поместного Собора» 1923 г., где 3 мая выступал с докладом, в к-ром настаивал на лишении сана Патриарха Тихона, называя Патриарха «изменником делу Христову». В тот же день «Собор» принял постановление, разрешавшее брак епископам, и 4 мая В. был избран «архиепископом Крутицким, первым викарием Московской епархии». «Хиротония» В., находившегося в брачном состоянии, прошла 6 мая в храме Христа Спасителя. В авг. 1923 г. он вошел в состав образовавшегося обновленческого «Священного Синода» в качестве 2-го замес-тителя председателя, возглавил в «Синоде» адм. и просветительный отделы и миссионерский совет. В нач. 1924 г. В. также было поручено заниматься зарубежными делами с возведением его в сан «митрополита Лондонского и всея Европы». Однако попытка обновленцев получить хотя бы один храм за рубежом претерпела неудачу, и в сер. 1924 г. В. был присвоен титул «митрополита-апологета и благовестника истины Христовой». На открывшемся 1 окт. 1925 г. обновленческом «III Всероссийском поместном Соборе православной Церкви» В. был избран «товарищем председателя Собора». Во вступительном докладе, открывая «Собор», В. зачитал заведомо ложное письмо обновленческого «епископа» Николая Соловья о том, что в мае 1924 г. Патриарх Тихон и митр. Петр (Полянский) якобы послали с Соловьём в Париж вел. кн. Кириллу Владимировичу благословение на занятие царского трона. Как и мн. др. устные и печатные заявления В., это выступление имело характер доноса и послужило причиной скорого ареста митр. сщмч. Петра.

В 20-х гг. В. пользовался популярностью как проповедник и оратор, часто выступал с лекциями, участвовал в диспутах на религ. темы с наркомом просвещения А. В. Луначарским (диспуты: Христианство или коммунизм. Л., 1926; Личность Христа в совр. науке или лит-ре. М., 1928). Являлся профессором обновленческих Московской богословской академии и Ленинградского богословского ин-та. В 1924 г. обновленческой Московской академией был удостоен степени «доктора богословия», в 1933 г.- степени «доктора христианской философии», в 1932-1934 гг. возглавлял академию в качестве ректора.

После закрытия Храма Христа Спасителя в 1931 г. (В. служил в храме в кон. 20-х - нач. 30-х гг.) В. совершал богослужения в московских храмах: апостолов Петра и Павла на Н. Басманной ул., свт. Николая на Долгоруковской ул., Спаса на Б. Спасской ул. Со 2 дек. 1936 г. являлся настоятелем ц. во имя прп. Пимена Великого в Нововоротниковском пер. В 1935 г. вторично женился, оставаясь при этом «митрополитом». С апр. 1940 г. являлся заместителем обновленческого «первоиерарха» Виталия (Введенского). По-сле ухода последнего на покой В. был объявлен 10 окт. 1941 г. «святейшим и блаженнейшим первоиерархом московским и всех православных церквей в СССР». 13 окт. вместе с др. главами религ. конфессий (в т. ч. с митр. Сергием (Страгородским), буд. Патриархом Московским и всея Руси), В. был эвакуирован из Москвы в Ульяновск. В кон. окт. 1941 г. присвоил себе сан «патриарха» и 4 дек. 1941 г. инсценировал «патриаршую интронизацию», но из-за негативной реакции обновленческого духовенства был вынужден через месяц после «интронизации» отказаться от этого сана и оставил за собой титул «первоиерарха» и «митрополита».

В окт. 1943 г. В. вернулся в Москву, служил в ц. прп. Пимена Великого. Искал возможность воссоединения с Московской Патриархией, настаивал на своем принятии в сане епископа. Отказался от предложения, переданного через прот. Николая Колчицкого, стать после покаяния мирянином с предоставлением места сотрудника «Журнала Московской Патриархии». 8 дек. 1945 г. В. парализовало. Скончался вне общения с правосл. Церковью, завещал свой мозг Ин-ту мозга. Похоронен на Калитниковском кладбище в Москве. С кончиной В. обновленчество фактически прекратило свое существование.

Арх.: ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 79. Д. 24. Л. 16-17; Ф. 7384. Оп. 33. Д. 245, 272; Ф. 9324. Оп. 1. Д. 5. Л. 4-12, 34-35.

Соч.: Божественная литургия и Иоанн Кронштадтский // Божия Нива. 1918. № 3-5. С. 37; Церковь и голод. Пг., 1922; Церковь и революция. Пг., 1922; Программа союза общин Древле-Апостольской Церкви // За Христа. Пермь. 1922. № 1-2. С. 22-24; Что нужно церкви? // Живая церковь. 1922. № 2. С. 2-4; Что должен сделать грядущий собор? // Там же. С. 4-6; О социально-экон. вопросе с т. зр. церкви // Там же. № 2. С. 14-18; Кто пойдет путем обновления церкви? // Живая церковь. 1922. № 3. С. 2-4.

Ист.: Устав гражданина белого духовенства «Живая церковь». Нолинск, 1922; Козаржевский А. Ч. А. И. Введенский и обновленческий раскол в Москве // ВМУ: Ист. 1989. № 1. С. 54-66; Акты свт. Тихона. С. 85-87 и др.; Чельцов М. П., прот. В чём причина церковной разрухи в 1920-1930 гг.. // Минувшее. М.; СПб., 1994. Вып. 17. С. 418-441; РПЦ и коммунистическое государство: 1917-1941. Док-ты и фотомат-лы. М., 1996; Политбюро и Церковь;

Лит.: Степанов И. О «Живой церкви». М., 1922; Окунев Як. «Смена вех» в Церкви. Х., 1923; Титлинов Б. В. Новая Церковь. М.; Пг., 1923; он же. Церковь во время революции. Пг., 1924; Ильинский Ф. И. Правда церк. раскола. Козлов, 1924; Стратонов И. Русская церк. смута: 1921-1931. Берлин, 1932; Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви, 1917-1945. П., 1977. М., 1996р; Краснов-Левитин А. Лихие годы 1925-1941. П., 1977; Брушлинская О. Остался нераскаянным // Наука и религия. 1988. № 6. С. 42-46; Очерки истории С.-Петербургской епархии. СПб., 1994. С. 247, 248, 258; Левитин, Шавров Очерки смуты; Шкаровский М. В. Обновленческое движение в РПЦ XX в. СПб., 1999; Черепенина Н. Ю., Шкаровский М. В. С.-Петербургская епархия в ХХ в. в свете архивных док-тов. 1917-1945. СПб., 2000. С. 49, 84, 102, 103, 215, 216, 228; Фирсов С. Л. Власть и верующие: из церк. истории // Нестор. 2000. № 1. С. 207-231; «Обновленческий» раскол. М., 2002.