Писать мне было нельзя, да и нечего, так как я ничего не знал определенного. 16 августа выехал из Рухлово, с 17 августа по 1 сентября сидел в изоляторе в Свободном, с 1 по 12 сентября со спецконвоем доставлен на Медвежью Гору, с 12 сентября по 12 октября сидел в изоляторе на Медвежьей Горе, а 13-го приехал в Кемь, где нахожусь сейчас.
По приезде был ограблен в лагере при вооруженном нападении и сидел под тремя топорами, но, как видишь, спасся, хотя лишился вещей и денег, впрочем, часть вещей найдена, все это время голодал и холодал. Вообще, было гораздо тяжелей и хуже, чем мог себе представить, уезжая со станции Сковородинской. Должен был ехать в Соловки, что было бы неплохо, но задержан в Кеми и занимаюсь надписыванием и заполнением учетных карточек. Все складывается безнадежно тяжело, но не стоит писать.
Никаких общих причин к моему переводу не было, и сейчас довольно многих переводят на Север. Крепко целую всех вас. Живу сейчас в колоссальном бараке и притом в огромной комнате с нацменами, так что слышу разговоры на всех восточных языках.
Из письма П.А. Флоренского матери Ольге Павловне 6 - 13 апреля 1935 года
По приезде был ограблен в лагере при вооруженном нападении и сидел под тремя топорами, но, как видишь, спасся, хотя лишился вещей и денег, впрочем, часть вещей найдена, все это время голодал и холодал. Вообще, было гораздо тяжелей и хуже, чем мог себе представить, уезжая со станции Сковородинской. Должен был ехать в Соловки, что было бы неплохо, но задержан в Кеми и занимаюсь надписыванием и заполнением учетных карточек. Все складывается безнадежно тяжело, но не стоит писать.
Никаких общих причин к моему переводу не было, и сейчас довольно многих переводят на Север. Крепко целую всех вас. Живу сейчас в колоссальном бараке и притом в огромной комнате с нацменами, так что слышу разговоры на всех восточных языках.
Из письма П.А. Флоренского матери Ольге Павловне 6 - 13 апреля 1935 года
Добавлено: 30.06.2012
Связанные личности: Флоренский Павел Александрович
