Вся наша работа в М. в связи с организацией Гарримана показала полную несостоятельность конспиративного метода.
При современных условиях всякая подпольная организация немедленно перерождается в провокацию.
Нужно перейти к иному методу проникновения в М. Конспиративная работа должна сочетаться с полулегальной, т.е. с каким-то видом оппозиционерства.
Именно теперь, когда политический класс М. находится в процессе пересмотра своей доктрины, евразийство должно всеми средствами перейти к включению в советскую обстановку.
При современной дифференциации политического сознания есть все основания предполагать, что в М. уже имеются группировки, готовые прислушаться к евразийству.
Евразийство должно идти на временную «транскрипцию» своего учения в понятия, тяготения и термины советской среды и на то, чтобы временно иметь свое условное «представительство» в М. Это «представительство» не должно обозначать себя евразийским именем, но должно в той или иной мере действовать, координируясь с евразийским центром, который по-прежнему должен находиться за границей и не менять своего эмигрантского положения.
Если большевики пришли от идеи к власти, то евразийство может стать в центр политических событий исключительно в обратной последовательности: от власти к идее.
Если евразийство хочет строить идеократию, то оно должно закрепиться уже теперь в кадрах компартии, так как иного организованного политического корпуса не будет. Евразийству нужно ухватиться за процесс коммунистической демобилизации, подобно тому как фашизм ухватился за военную демобилизацию.
Нужно идти в М. под титулом государственности. Когда евразийство овладеет государственной пирамидой советской власти — можно будет перейти к «идеократизации». Впрочем, персональное включение евразийцев в советский правительственный аппарат и будет уже означать его принципиальное изменение.
Евразийство должно получить два наследства: а) новый политический тип России, с выражающим его новым политическим классом и б) ту движущую идею, которая произвела революцию, т.е. социализм в его марксистско-максималистической формулировке. Это второе наследие должно быть естественно целиком переобосновано и переработано. Нужно отделить в социализме историософскую и социальную силу марксизма, уяснить себе, какие интуиции положены в основу его ложных построений, увести его вместе с идеей интернационала в философскую и конкретную современность.
Без этого «наследия» у евразийства будут серьезные конкуренты в лице социалистов-меньшевиков и реформаторов. Если же будет пропущен момент для включения в советский политический процесс, то евразийству грозит опасность стать правым охранительным движением с явно несостоявшимся переходом к активной политической деятельности.
Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. Документы и материалы. Под редакцией профессора А.Ф. Киселева. Москва · Гуманитарный издательский центр, 1999.
При современных условиях всякая подпольная организация немедленно перерождается в провокацию.
Нужно перейти к иному методу проникновения в М. Конспиративная работа должна сочетаться с полулегальной, т.е. с каким-то видом оппозиционерства.
Именно теперь, когда политический класс М. находится в процессе пересмотра своей доктрины, евразийство должно всеми средствами перейти к включению в советскую обстановку.
При современной дифференциации политического сознания есть все основания предполагать, что в М. уже имеются группировки, готовые прислушаться к евразийству.
Евразийство должно идти на временную «транскрипцию» своего учения в понятия, тяготения и термины советской среды и на то, чтобы временно иметь свое условное «представительство» в М. Это «представительство» не должно обозначать себя евразийским именем, но должно в той или иной мере действовать, координируясь с евразийским центром, который по-прежнему должен находиться за границей и не менять своего эмигрантского положения.
Если большевики пришли от идеи к власти, то евразийство может стать в центр политических событий исключительно в обратной последовательности: от власти к идее.
Если евразийство хочет строить идеократию, то оно должно закрепиться уже теперь в кадрах компартии, так как иного организованного политического корпуса не будет. Евразийству нужно ухватиться за процесс коммунистической демобилизации, подобно тому как фашизм ухватился за военную демобилизацию.
Нужно идти в М. под титулом государственности. Когда евразийство овладеет государственной пирамидой советской власти — можно будет перейти к «идеократизации». Впрочем, персональное включение евразийцев в советский правительственный аппарат и будет уже означать его принципиальное изменение.
Евразийство должно получить два наследства: а) новый политический тип России, с выражающим его новым политическим классом и б) ту движущую идею, которая произвела революцию, т.е. социализм в его марксистско-максималистической формулировке. Это второе наследие должно быть естественно целиком переобосновано и переработано. Нужно отделить в социализме историософскую и социальную силу марксизма, уяснить себе, какие интуиции положены в основу его ложных построений, увести его вместе с идеей интернационала в философскую и конкретную современность.
Без этого «наследия» у евразийства будут серьезные конкуренты в лице социалистов-меньшевиков и реформаторов. Если же будет пропущен момент для включения в советский политический процесс, то евразийству грозит опасность стать правым охранительным движением с явно несостоявшимся переходом к активной политической деятельности.
Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг. Документы и материалы. Под редакцией профессора А.Ф. Киселева. Москва · Гуманитарный издательский центр, 1999.
Теги: Евразийство, Чехословакия, Прага
Добавлено: 01.05.2013
