1905 год. 22 июля

Вы скажете, что это эгоизм. Пожалуй: но это разумный эгоизм

Дорогой Владимир Ильич!

Ваше письмо меня очень огорчило. Я думал, что дела в Женеве идут лучше. Как я уже писал, я непременно приеду осенью прочесть рефераты как в Женеве, так и в других крупных заграничных центрах.

Вы зовете меня в Женеву и ожидаете многого от моего личного воздействия. Владимир Ильич, я хорошо помню это личное воздействие, — колоссальнейшая трепка нервов без всяких осязательных результатов. В Женеве я чувствовал, что глупею и слабею, здесь, в Италии, я пропасть работаю и нагуливаю телесные и духовные силы, которые, несомненно, страшно понадобятся мне, когда нам, наконец, можно будет переехать в Россию. От переезда в Женеву я могу ждать только очень большого ущерба для меня как рабочей силы. Я, конечно, смог бы при этом непосредственно больше дать в той гвериллье, которая там ведется, но, взвешивая pro и contra, думаю, что самое лучшее — поддерживать эту борьбу издали и наездами. Вы скажете, что это эгоизм. Пожалуй: но это разумный эгоизм, тот самый, который лучше всего совпадает с пользой делу. Инстинкт духовного самосохранения кричит во мне против Женевы и тем сильнее, чем больше я чувствую внутренний рост здесь. Весьма возможно, многие из моих здешних работ вам показались бы «излишнею роскошью», как пишет Плеханов о своей брошюре, но я–то не разделяю этого мнения.

Мне будет очень горько, если Вы и другие мои дорогие друзья и товарищи по делу будут на меня сердиться, но so denke ich, anders kann ich nicht!

Крепко жму Вашу руку.

Ваш А. Л.