Всеволод Юрьевич
Великий князь суздальский
Жена:
Мария (ум. 1205), ясская (аланская) княжна (по другой версии – чешская княжна)
Дети:
1. Константин (1185-1218), князь ростовский
2. Борис (1186-1187)
3. Глеб (1187-1188)
4. Юрий (Георгий) (1188-1238), великий князь суздальский, убит монголами
5. Ярослав (1190-1246)
6. Владимир (1193-1227)
7. Святослав (1196-1252)
8. Иван (р. 1198)
9. Всеслава
10. Верхуслава
11.Сбыслава
Всеволод (в крещении — Дмитрий) Юрьевич Большое Гнездо, младший сын великого князя Ю. Владимировича Долгорукого от его второй жены, византийки Елены (?), предположительно, дочери императора Мануила I (из Комнинов; умер 24 сентября 1180 г.). Назван в честь великомученика Димитрия Солунского (умер осенью 306 г.), а прозвище Большое Гнездо получил позднее из-за многочисленности своего семейства. По порядку престолонаследия — двадцать девятый великий князь.
Родился Всеволод 19 октября 1154 г. на р. Яхроме (правом притоке Сестры). Согласно народному преданию (у Н.М. Карамзина), его мать, переправляясь через речку и выйдя из возка, оступилась и, вывихнув ногу, в испуге закричала: «Я хрома!», что и послужило причиной появления названия речки Яхромы. Позднее его отец основывает на этом месте г. Дмитров (по крестильному имени княжича).
В 1161 г. вместе с братьями Мстиславом и Василько и матерью изгнан из Суздальской земли старшим братом, великим князем Андреем Юрьевичем Боголюбским. Отправляется в столицу Византии г. Константинополь к родственникам матери. Спустя несколько лет возвращается на Русь и с 1169 г. принимает участие в войнах, которые ведет его брат Андрей.
В начале 1169 г. в составе громадной рати одиннадцати князей, посланной великим князем Андреем Боголюбским, участвует в походе на Киев и взятии города (12 марта). После роспуска рати остается в Киеве при брате Глебе Юрьевиче, ставшем киевским князем.
Зимой 1170–71 гг., по повелению уже больного Глеба Юрьевича, Всеволод вместе с другим своим братом Михаилом (Михалко) идет против половцев, вторгшихся в Киевскую землю, и наносит им поражение.
После смерти Глеба (20 января 1171 г.) и последующих перемен на киевском столе, великим князем киевским по воле Андрея Боголюбского становится Роман Ростиславич Смоленский (начало июля того же года). В 1172 г., однако, союз Андрея с Ростиславичами терпит крах. Андрей требует от Романа покинуть Киев, что тот и исполняет. На киевский же престол Андрей приказывает перейти своему брату Михаилу из Торческа. В свою очередь, Михаил посылает вместо себя Всеволода, а также своего племянника Ярополка Ростиславича.
С середины февраля 1173 г. Всеволод становится киевским князем; княжение его, однако, продолжается не более пяти недель. Братья Романа, Рюрик, Давыд и Мстислав Ростиславичи, отказываются подчиниться требованию Андрея и решаются на борьбу с ним. В ночь «на похвалу святои Богородицы» (в данном случае 24 марта. — Д.В. Донской) 1173 г. они занимают Киев и захватывают Всеволода и Ярополка в плен, после чего киевский стол занимает Рюрик Ростиславич. Вскоре Ростиславичи заключают мир с братом Всеволода Михаилом Юрьевичем и освобождают Всеволода и его дружину.
В том же году вместе с братом Михаилом Всеволод присоединяется к огромному войску, посланному Андреем Боголюбским на Киев против Ростиславичей. Князья занимают Киев, а затем осаждают Вышгород (8 сентября), однако, в итоге, после девятинедельной осады города, терпят сокрушительное поражение.
Ко времени смерти старшего брата, великого князя владимирского Андрея Юрьевича Боголюбского (29 июня 1174 г.), Всеволод вместе с братом Михаилом и племянниками Мстиславом и Ярополком Ростиславичами находится в Чернигове у князя Святослава Всеволодовича. В начавшейся войне за владимирский престол (май 1175 г.) поддерживает брата Михаила против племянников. 15 июня 1175 г. участвует в битве на Белехове поле (за р. Колокшей, левым притоком Клязьмы, в 5 верстах от Владимира-на-Клязьме), в которой его брат одерживает решительную победу; тогда же вместе с братом вступает во Владимир и тогда же получает от занявшего владимирский престол Михаила г. Переяславль-Залесский.
После смерти Михаила (в ночь с 19 на 20 июня 1176 г.) владимирцы целуют крест Всеволоду, «и на дѣтехъ его», и «посадиша и (его. — Д.В. Донской) на отни и на дѣдни столѣ в Володимери». В те же дни ростовцы приглашают на княжение из Великого Новгорода племянника Всеволода Мстислава Ростиславича. Последний с большим войском выступает против Всеволода к Владимиру. Всеволод предлагает племяннику мир на том, чтобы тот княжил в Ростове, «а Суздаль буди нама обче», однако, Мстислав отвечает решительным отказом. В воскресенье 27 июня 1176 г. у г. Юрьева-Польского между pp. Кза и Липица (может быть локализовано также как село или урочище) происходит битва, в которой Всеволод, «надѣяся на Бога и на Святую Богородицю», одерживает решительную победу, а Мстислав бежит в Ростов.
Осенью того же года против Всеволода выступает рязанский князь Глеб Ростиславич, зять и союзник Мстислава Ростиславича; он подступает к Москве и «пожже городъ весь и села». На зиму 1176–77 гг. Всеволод выступает против Глеба и Мстислава Ростиславичей. Его союзник Святослав Всеволодович присылает на помощь из Чернигова своих сыновей Олега и Владимира, из Переяславля приходит его (Всеволода) племянник Владимир Глебович. «В понедѣльник Федоровы недѣли» (в данном случае 7 марта 1177 г. — Д.В. Донской) на р. Колакше (левом притоке Клязьмы) у Прусковой горы (в 20 верстах к западу от Владимира) Всеволод одерживает полную победу над своими противниками, причем, и Глеб, и его сын Роман, и Мстислав Ростиславич захвачены в плен и приведены во Владимир. По требованию Всеволода рязанцы выдают ему и другого его племянника, Ярополка Ростиславича. Тогда же, через три дня после победы, владимирцы требуют от Всеволода ужесточить содержание пленников и не делать им послабления. В конце лета того же года, вопреки желанию Всеволода, они ослепляют обоих его племянников, после чего Всеволод отпускает их; а Глеб Рязанский умирает в заточении (30 июня).
С этого времени можно говорить о безграничной власти Всеволода Юрьевича не только над Северо-Восточной Русью, но и над многими соседними землями, в частности, над Рязанью, поскольку рязанские и муромские князья безоговорочно признают его старейшинство. Тогда же Всеволод предпринимает шаги к подчинению себе Великого Новгорода, хотя добивается этого лишь частично и значительно позднее. В 1178 г. он захватывает Торжок (8 декабря) и тем самым добивается изгнания из Великого Новгорода своего племянника Ярополка Ростиславича. (В 1181 г. Всеволод добивается выдачи ему Ярополка.)
В 1179 г. Всеволод скрепляет свой союз со Святославом Всеволодовичем Черниговским, ставшим еще «в день святого пророка Ильи» (непереходящее празднование 20 июля. — Д.В. Донской) 1176 г. великим князем киевским. Он приглашает к себе во Владимир-на-Клязьме сына Святослава, Владимира, и выдает за него свою племянницу, дочь Михаила Юрьевича.
Однако уже в следующем 1180 г. союз со Святославом терпит крах. Рязанские князья Владимир и Всеволод Глебовичи обращаются к Всеволоду Юрьевичу за помощью против своего старшего брата Романа, зятя великого князя Святослава, который по совету тестя отнимает у них волости в нарушение крестного целования, данного Всеволоду Юрьевичу. Всеволод обещает оказать им помощь. В свою очередь, Святослав посылает на помощь Роману своего сына Глеба. Под Коломной Всеволод Юрьевич захватывает Глеба Святославича в плен вместе с дружиной и, оковав, отсылает во Владимир. Затем на р. Оке он наносит поражение Роману Глебовичу, занимает г. Борисов-Глебов и, подойдя к Рязани, заключает мир с Романом «на всеи воли Всеволожи».
В конце того же года великий князь Святослав вместе с сыном Владимиром, новгородскими полками и половцами выступает против Всеволода Юрьевича. Войска опустошают города по Волге и останавливаются на р. Влене (левом притоке Дубны), не дойдя 40 верст до Переяславля-Залесского. Здесь войска стоят две недели. По словам летописи, Всеволод, «благосердъ сы, не хотя крове прольяти, не ѣха на нь». Опасаясь «разводья», Святослав отступает, оставив противнику часть своих обозов, а Всеволод возвращается во Владимир.
В том же году Всеволод заключает мир со Святославом и освобождает из оков его сына Глеба. Этот мир скрепляется браком сына Святослава Мстислава и свояченицы Всеволода.
В 1181 г. Всеволод совершает поход на Торжок и после пятинедельной осады захватывает город. Заключает мир с новгородцами и в следующем году сажает к ним на княжение своего свояка Ярослава Владимировича.
Весной 1183 г. (по нелетописным данным, 20 мая) вместе со своим племянником, Изяславом Глебовичем, рязанскими и муромскими князьями князь выступает в поход против волжских булгар. 8 июня достигает устья р. Цевцы (притока Волги) и, заняв г. Тухчин, посылает осаждать Великий город. После десятидневной осады из-за гибели племянника соглашается на мир с булгарами и возвращается во Владимир.
В 1184 г. Всеволод добивается от великого князя Святослава Всеволодовича поставления игумена монастыря Святого Спаса на Берестове Луки (умер 10 ноября 1189 г.) в епископы ростовские (11 марта). В том же году из-за конфликтов с новгородцами вынужден вывести из Великого Новгорода своего ставленника Ярослава Владимировича.
В 1185 г. отправляет против волжских булгар своих воевод; те «взяша села многы и възвратишася с полоном многим». В том же году пытается примирить враждующих между собой рязанских князей. Не добившись этого уговорами, посылает войско на помощь Всеволоду и Святославу Глебовичам против их братьев Романа, Игоря и Владимира, однако из-за измены Святослава часть его дружины оказывается захвачена рязанскими князьями. Всеволод намеревается выступить в поход на Рязань, но в мае 1186 г. к нему приходит черниговский епископ Порфирий I (умер после 1187 г.) и уговаривает его примириться с рязанскими князьями, хотя, по замечанию летописца, действует неискренне. В том же году Всеволод с рядом других князей выступает к Рязани и разоряет их села за р. Окой. В том же году Всеволод выдает свою дочь Всеславу за князя Ростислава Ярославича (умер после 1212 г.), сына сновского князя Ярослава Всеволодовича (11 июля).
В 1187 г. новгородцы вновь просят Всеволода дать им на княжение Ярослава Владимировича. Всеволод соглашается, и 20 ноября того же года Ярослав занимает новгородский престол.
В 1188 г. Всеволод принимает блестящее посольство великого князя Рюрика Ростиславича во главе с шурином последнего Глебом Святославичем и по просьбе Рюрика выдает свою восьмилетнюю дочь Верхуславу за сына Рюрика, Ростислава (30 июля).
В том же году во Владимире освящена соборная церковь Успения Пресвятой Богородицы (14 августа), «и бысть радость велика в градѣ Володимере». Вообще за время своего княжения Всеволод Юрьевич воздвиг немало церквей и монастырей как в стольном Владимире, так и в других городах своего княжества. В первую очередь, помимо перестроенного им Успенского собора, следует назвать знаменитый Дмитровский собор (1194-1197 гг.), монастырь Рождества Богородицы во Владимире (1191-1196 гг.), обновленную церковь Пресвятой Богородицы в Суздале (1193 гг.).
Влияние Всеволода велико и в Южной Руси, и даже в сопредельных с Русью странах. Показательно, например, что когда император Священной Римской империи Фридрих I Барбаросса (из Штауфенов; умер 10 июня 1190 г.) в 1189 г. узнает о том, что прибывший к нему изгнанный галичский князь Владимир Ярославич приходится племянником по матери Всеволоду Юрьевичу, он «прия его с любовь[ю] и с великою честью». Занявший в том же году с польской помощью Галич, Владимир Ярославич немедленно посылает к Всеволоду, умоляя его сохранить за ним Галич и объявляя себя полностью послушным его воле. Всеволод направляет грамоты к польскому князю Казимиру II Справедливому (из Пястов; умер 5 мая 1194 г.) и «ко всимъ княземь», требуя с них клятвы «на своемь сестричичѣ Галича не искати»; «и оттолѣ не бысть на нь (Владимира. — Д.В. Донской) никого же».
В начале 1190 г. Всеволод посылает в Киев для поставления в ростовские епископы своего духовного отца, священника Иоанна (умер 12 мая 1214 (?) г.). 25 февраля тот возвращается в Ростов, где тогда находится Всеволод «в полюдьи», а 16 марта прибывает во Владимир.
В 1191 г. Всеволод строит новый деревянный детинец (кремль) в г. Суздале. Активная строительная деятельность продолжается и в последующие годы: в 1193 г. князь закладывает новый детинец во Владимире; на следующий год строит деревянную крепость в Переяславле-Залесском.
В начале 1194 г., узнав об успешном походе на половцев своего зятя, князя Ростислава Рюриковича, приглашает его к себе на всю зиму и, «одаривъ даръми многими», отпускает с честью. В том же году после смерти великого князя Святослава Всеволодовича (25 июля 1194 г.), как старший в роду Мономашичей, посылает своих мужей в Киев, и те сажают на киевский престол князя Рюрика Ростиславича. В следующем 1195 г. женит своего сына Константина на дочери смоленского князя Мстислава Романовича (15 октября).
Решение Рюрика Ростиславича передать, по выражению летописца, «лѣпшюю» волость: Торческ, Триполье, Корсунь (на левом берегу Роси), Богуславль (на левом берегу Роси) и Канев — своему зятю Роману Мстиславичу вызывает явное неудовольствие Всеволода. В том же 1195 г. он посылает Рюрику грозное послание и, ссылаясь на свое старейшинство, требует себе «части… в Рускои землѣ», причем имеет в виду названные города. Рюрик выражает готовность уступить Всеволоду иные города, но тот отвечает отказом, и дело идет к войне, которую удается предотвратить лишь благодаря вмешательству митрополита Никифора (умер после 1199 г.), уговорившего Рюрика уступить спорные волости Всеволоду.
Получив в том же году требуемое, Всеволод отдает Торческ своему зятю Ростиславу Рюриковичу, а в остальные города направляет своих посадников. Очень скоро это вызывает войну между Рюриком и обиженным Романом Мстиславичем, который обращается за помощью к черниговским князьям-Ольговичам. Осенью того же года Всеволод вместе с Рюриком и его братом Давыдом пытается заключить мир с князьями-Ольговичами, но без особого успеха.
В 1196 г. Ольговичи начинают войну с Ростиславичами. Рюрик просит Всеволода вмешаться, и тот, получив помощь от новгородцев, осенью действительно начинает военные действия против Ольговичей, однако, очень скоро заключает с ними мир и 6 октября того же года возвращается во Владимир. Рюрик расценивает это как явное нарушение прежнего обещания и отбирает у Всеволода данные ему ранее города «в Рускои земли».
Осенью 1196 г. новгородцы изгоняют ставленника Всеволода Ярослава Владимировича. Последний садится на княжение в Торжок, Всеволод же захватывает новгородцев «по всѣи земли своеи». Зимой 1197–98 гг. под давлением Всеволода новгородцы вновь приглашают Ярослава Владимировича в Великий Новгород.
10 января 1197 г. паломники приносят из г. Солунь великому князю священные реликвии: сорочку и доску от гроба Святого великомученика Димитрия Солунского (умер осенью 306 г.). Всеволод кладет их в придворную церковь Святого Димитрия Солунского на княжеском дворе.
30 апреля 1198 г. Всеволод Юрьевич вместе со своим сыном Константином выступает против половцев и разоряет их зимовища у Дона. 6 июня возвращается во Владимир.
Летом 1199 г. Всеволод выводит из Великого Новгорода Ярослава Владимировича. Новгородцы отправляют к нему представительное посольство с мольбой дать им иного князя, и Всеволод посылает на княжение в Великий Новгород своего сына Святослава, который выезжает из Владимира 12 декабря и прибывает в Великий Новгород 1 января 1200 г.
В 1200 г. едет вместе с сыновьями Константином и Юрием в Переяславль-Залесский, откуда отправляет на княжение в Переяславль-Русский своего сына Ярослава (3 августа).
В 1201 г. галицко-волынский князь Роман Мстиславич занимает Киев, изгоняет оттуда Рюрика Ростиславича и по согласованию с Всеволодом Юрьевичем сажает на княжение в Киев князя Ингваря Ярославича. Зимой 1202–03 гг. Рюрик, соединившись с Ольговичами и половцами, в свою очередь захватывает Киев и предает его страшному разграблению (2 января 1203 г.). 16 февраля в г. Вручии происходит встреча Рюрика с Романом Мстиславичем, на которой князья решают обратиться к авторитету Всеволода Большое Гнездо: «пошли ты мужа своего ко свату своему, а я слю своего мужа ко отцю и господину великому князю Всеволоду, и ты ся моли, и я ся молю, або ти дал Киевъ опятъ». По просьбе князей Всеволод дает Киев Рюрику. В том же году принимает послов Романа Мстиславича и по его просьбе, как старший из Мономашичей, заключает мир с Ольговичами.
Новый разрыв между Романом и Рюриком, арест и насильственное пострижение последнего в 1204 г. заставляют Всеволода опять вмешаться в события в Южной Руси. Он посылает в Галич к Роману Мстиславичу и требует от него освободить сыновей Рюрика Ростислава и Владимира. Роман подчиняется, и Всеволод передает Киев князю Ростиславу Рюриковичу, своему зятю.
Весной следующего 1205 г. посылает на княжение в Великий Новгород своего сына Константина (1 марта; в город прибывает 20 марта). В том же году 2 марта «со слезами многими» провожает в монастырь свою больную супругу Марию, пролежавшую в болезни семь лет и принявшую пострижение перед смертью; 19 марта того же года оплакивает ее смерть и погребает в Успенском (Княгинином) монастыре на Клязьме. Тогда же принимает во Владимире смоленского епископа Игнатия и игумена Михаила, приехавших для примирения князя со своим сватом Мстиславом Романовичем Смоленским.
В 1206 г. киевский престол занимает глава рода Ольговичей Всеволод Святославич Чермный. Он изгоняет из Переяславля-Русского сына Всеволода Юрьевича Ярослава (сентябрь). Это вызывает гнев Всеволода Юрьевича (летопись передает его слова: «то ци тѣмъ отчина однѣм Руская земля, а нам не отчина ли?»). В феврале следующего 1207 г. он принимает во Владимире своего сына Константина, а летом того же года объявляет о походе на Чернигов против Ольговичей и посылает за Константином в Великий Новгород, а также за рязанскими князьями. Воевода Всеволода Степан Здилович сжигает Серенек. 19 августа Всеволод выступает во главе войска из Владимира и соединяется с новгородским войском Константина и с другими своими сыновьями (Юрием, Ярославом и Владимиром) в Москве. Придя к р. Оке, он узнает об измене (действительной или мнимой) рязанских князей. 22 сентября уличает их в измене, арестовывает и отправляет Романа и Святослава Глебовичей с двумя сыновьями и некоторых других в цепях во Владимир. 23 сентября Всеволод резко меняет свои планы: переходит р. Оку и идет в Рязанскую землю. В результате этого похода занимает города Пронск и Рязань (где сажает на княжение своего сына Ярослава). Пронскому князю Кир-Михаилу Всеволодовичу удается бежать к своему тестю Всеволоду Чермному в Чернигов. В том же году, узнав о победе Всеволода Юрьевича над рязанскими князьями, Рюрик занимает Киев.
Зимой 1207–08 гг. Всеволод отправляет на княжение в Великий Новгород своего сына Святослава, а Константину дает Ростов, «и инѣхъ 5 городовъ да ему к Ростову». В 1208 г. рязанцы поднимают мятеж против сына Всеволода, Ярослава; Всеволод вновь идет к Рязани, сжигает ее, а рязанцев расселяет по Суздальской земле.
Следующей зимой (1208–09 гг.) двое рязанских князей, Кир-Михаил Всеволодович и Изяслав Владимирович, в отместку опустошают окрестности Москвы. Всеволод посылает против них своего сына Юрия, и тот наголову разбивает их войско.
Той же зимой 1208–09 гг. Великий Новгород захватывает князь Мстислав Мстиславич Удатный; сын Всеволода, Святослав, арестован новгородцами. Всеволод немедленно захватывает новгородцев, находящихся в его владениях, и в том же году посылает к Твери войско во главе со своим сыном Константином. Мстислав с новгородцами выступает навстречу, и князья заключают мир, по которому Мстислав остается княжить в Великом Новгороде, но отпускает пленного Святослава к отцу.
В конце 1210 г. Всеволод принимает во Владимире митрополита Матфея (умер 26 августа 1220 г.), посланного князем Всеволодом Чермным и всеми Ольговичами с просьбой о мире. Всеволод Юрьевич, «видѣвъ покоренье ихъ к собѣ», соглашается заключить мирный договор, который в следующем году скрепляется браком дочери Всеволода Чермного Агафьи и сына Всеволода Большое Гнездо Юрия (10 апреля 1211 г.). Зимой 1210–11 гг., по согласованию с Всеволодом Юрьевичем, Всеволод Чермный занимает Киев.
Великий князь Всеволод Юрьевич скончался во Владимире-на-Клязьме в воскресенье 15 апреля 1212 г. «егда кончаютъ литургию» и был погребен на следующий день епископом Иоанном в Успенском соборе на северной стороне. Почитается Русской Православной Церковью местно.
Лаврентьевская летопись (XIV в. в списке 1377 г.) содержит восторженную похвалу князю Всеволоду Юрьевичу: «много мужствовавъ и дерзость имѣвъ на бранех показавъ, украшенъ всѣми добрыми нравы, злыя казня, а добросмысленыя милуя... Сего имени токмо трепетаху вся страны и по всеи земли изиде слух его, и вся зломыслы его вда Богъ под руцѣ его, понеже не взношашеся, ни величашеся о собѣ, но на Бога все възлагаше, всю свою надежю, и Богъ покаряше под нозѣ его вся врагы его».
О признании высочайшего авторитета князя во всем русском обществе свидетельствует и автор «Слова о полку Игореве» (конец XII в,), который обращается к нему с такими словами: «великий княже Всеволоде!... Ты бо можеши Волгу веслы раскропити (расплескать. — Д.В. Донской) а Дон шеломы выльяти» (вычерпать. — Д.В. Донской).
Великий князь Всеволод Юрьевич был женат три раза:
1) до лета 1175 г. осетинская княжна Мария, свояченица Мстислава Святославича и Ярослава Владимировича (по другим данным, дочь чешского князя Шварна), принявшая перед смертью (умерла 19 марта 1205 г.) пострижение с сохранением имени. Княгиня Мария почитается Русской Православной Церковью местно. Все дети великого князя Всеволода Юрьевича родились в этом браке: дочери Всеслава, Верхуслава, Сбыслава (в крещении — Пелагея; родилась между 8 и 26 октября 1179 г.), Елена (умерла 30 декабря 1205 г.), сыновья Константин, Борис (умер во младенчестве), Глеб (умер 29 сентября 1188 г.), Юрий, Ярослав, Федор, Владимир, Святослав, Гавриил, Василий (умер после 1212 г.) и Иван;
2) с 1209 г. неизвестная по имени дочь витебского князь Василька Брячиславича (по нелетописным данным — Любовь);
3) с 1211 г. некая княгиня София из Южной Руси.
Цитаты
Но Юрьевская победа не прекратила борьбы Всеволода с племянниками: когда Мстислав Ростиславич прибежал в Новгород, то жители встретили его словами: «Как тебя позвали ростовцы, так ты ударил Новгород пятою, пошел на дядю своего Михаила; Михаил умер, а с братом его, Всеволодом, бог рассудил тебя; зачем же к нам идешь?» Не принятый новгородцами Мстислав поехал к зятю своему, Глебу рязанскому, и стал подстрекать его к войне со Всеволодом. Глеб тою же осенью пришел на Москву и пожег весь город; Всеволод поехал к нему навстречу, но, когда был за Переяславлем, явились новгородцы и сказали ему: «Князь! Не ходи без новгородцев, подожди их». Всегда осторожный, любивший действовать наверное, Всеволод согласился ждать новгородцев, чтоб с удвоенными силами ударить на врагов, и возвратился. Но он понапрасну дожидался новгородцев: те не приходили, вместо их явились на помощь двое княжичей черниговских — Олег и Владимир Святославичи, да князь Переяславля Южного или Русского — Владимир Глебович. Всеволод выступил с ними к Коломне, но здесь получил известие, что Глеб с половцами другою дорогою пошел к Владимиру, разграбил соборную церковь Андрееву, пожег другие церкви, села боярские, а жен, детей и всякое имение отдал на щит (в добычу) поганым. Всеволод немедленно пошел назад в свою волость и встретил Глеба на реке Колакше; целый месяц стояли неприятели без действия по обеим сторонам реки, наконец завязался бой, и Всеволод победил опять, опять Мстислав Ростиславич первый обратился в бегство, а за ним побежал и Глеб, но враги догнали их обоих, взяли также в плен сына Глебова, Романа, перевязали всю дружину рязанскую; между прочими попался в плен Борис Жидиславич — знаменитый воевода Боголюбского, который, как видно, отъехал в Рязань или прямо, или вместе с Ростиславичем, не желая служить Юрьевичам; попался в плен и Дедилец, который так сильно способствовал призванию Ростиславичей в Ростов по смерти Боголюбского. Была большая радость во Владимире, говорит летописец, но тут же он говорит: суд без милости тому, кто сам не знал милости. Эти слова показывают расположение духа владимирцев, которых ненависть к Глебу и Ростиславичам должна была дойти до высшей степени вследствие еще нового бедствия, претерпенного ими от последних. Два дня ждали они от Всеволода суда без милости над племянниками, на третий день поднялся сильный мятеж, встали бояре и купцы и сказали ему: «Князь! Мы тебе добра хотим и головы за тебя складываем, а ты держишь врагов своих на свободе; враги твои и наши — суздальцы и ростовцы: либо казни их, либо ослепи, либо отдай нам». Всеволод не хотел исполнить этого требования и для утишения мятежа велел только посадить пленников в тюрьму, после чего послал сказать рязанцам: «Выдайте мне нашего врага (Ярополка Ростиславича), или я приду к вам». Рязанцы решили исполнить это требование: «Князь наш и братья наши погибли из-за чужого князя», — говорили они; поехали на Воронеж, схватили там Ярополка и привезли во Владимир, где Всеволод велел посадить и его также в тюрьму. Между тем зять Глеба рязанского, знаменитый Мстислав Ростиславич смоленский, послал сказать Святославу черниговскому, чтоб он попросил Всеволода за Ростиславичей; и княгиня рязанская, жена Глебова, присылала с тем же, прося за мужа и сына; Святослав отправил во Владимир черниговского епископа Порфирия и Ефрема игумена вести переговоры по делу пленников; он предлагал, чтоб Глеб, получив свободу, отказался от Рязани и ехал на житье в Русь, но Глеб никак не соглашался на такие условия: «лучше умру в тюрьме, — говорил он, — а не пойду в Русь на изгнание». Дело затянулось на два года; Глеб между тем умер, а сын его Роман был отпущен в Рязань под условием полной покорности владимирскому князю. Иначе решена была судьба Ростиславичей: владимирцы, видя, что идут переговоры об освобождении пленников, никак не хотели отпустить Ростиславичей, не отмстивши им за свои обиды; они собрались опять большою толпою, пришли на княжий двор и стали говорить Всеволоду: «До чего их еще додержать? Хотим ослепить их». Всеволоду очень не нравилось это требование, но делать было нечего: Ростиславичей ослепили, или по крайней мере сделали вид, что ослепили, и отослали в Смоленск. Таким образом кончилась борьба на севере в пользу последнего из Юрьевичей, который стал так же силен, как и брат его Андрей, и немедленно пошел по следам братним: приведши рязанских князей в свою волю, он захотел также быть самовластием в Суздальской земле, единодержателем всего отцовского наследства и выгнал из своей волости племянника Юрия Андреевича, который принужден был искать счастия в Грузии; второй племянник, Ярослав Мстиславич, также не получил волости в земле Ростовской.
Могущественное влияние Всеволода суздальского обнаружилось даже и в судьбах отдаленного Галича
Но Рюрик не хотел спокойно перенесть своего изгнания и видеть в Киеве племянника: в следующем (1203) году он опять соединился с Ольговичами, нанял множество половцев и взял с ними Киев. Как видно, союзники, не имея чем заплатить варварам, обещали отдать им Киев на разграбление: Рюрику нечего было жалеть киевлян, которые отворили во рота Роману: и вот половцы, рассыпались по городу, пожгли не только Подол, но и Гору, ограбили Софийский собор, Десятинную церковь и все монастыри, монахов и монахинь, священников и жен их, старых и увечных перебили, а молодых и здоровых повели в плен, также и остальных киевлян; пощадили только иностранных купцов, спрятавшихся по церквам, — у них взяли половину имения и выпустили на свободу. После этого страшного опустошения Рюрик не хотел сесть в Киеве: или не хотел он княжить в пожженном, ограбленном и пустом городе, ждал времени, пока он оправится, или боялся опять прихода Романова; как бы то ни было, он уехал назад в Овруч, где скоро был осажден Романом, пришедшим, по выражению летописца, отвести его от Ольговичей и от половцев; Рюрик принужден был целовать крест великому князю Всеволоду и детям его, т. е. отказался от старшинства в роде и по смерти Всеволода, обещался снова быть в воле великого князя суздальского и детей его, после чего Роман сказал ему: «Ты уже крест целовал, так отправь посла к свату своему, а я пошлю своего боярина к отцу и господину великому князю Всеволоду: и ты проси, и я буду просить, чтоб дал тебе опять Киев». Всеволод согласился, и Рюрик опять стал княжить в Киеве; Всеволод помирился и с Ольговичами, также по просьбе Романа.
Но те вместо послушания стали сердиться на Всеволода за его вмешательство и еще больше поднимать вражду на братьев. Тогда младшие Глебовичи послали просить Всеволода о помощи, и тот отправил с ним сперва триста человек из владимирской дружины, которые сели в Пронске и отбивались вместе с осажденными, а потом отправил еще другое войско, к которому присоединились князья муромские. Слыша о приближении войска из Владимира, старшие Глебовичи сняли осаду Пронска и побежали к себе в Рязань, а Всеволод Глебович поехал навстречу к полкам Великого Всеволода; те, узнавши от него, что осада Пронска снята и им идти дальше незачем, пошли назад во Владимир, куда поехал также и Глебович, чтоб посоветоваться со Всеволодом, как быть им с старшими братьями. Но в это время рязанские князья, узнавши, что владимирское войско возвратилось и что в Пронске один Святослав, пошли и осадили опять этот город, перехватили воду у жителей, а к брату Святославу послали сказать: «Не мори себя голодом с дружиною и людей не мори, ступай лучше к нам, ведь ты нам свой брат, разве мы тебя съедим? Только не приставай к брату своему Всеволоду». Святослав объявил об этом своим боярам, те сказали: «Брат твой ушел во Владимир, а тебя выдал: так что ж тебе его дожидаться?». Святослав послушался и отворил город. Братья отдали ему Пронск назад, но взяли жену, детей, дружину Всеволода Глебовича и повели в Рязань; вместе с дружиною Всеволода Глебовича перевязали дружину Великого Всеволода, сидевшую в Пронске в осаде. Всеволод Глебович, услыхав, что семья и дружина его взяты, а брат Святослав передался на сторону старших, стал сначала сильно горевать, потом захватил Коломну и начал из нее пустошить волости братьев; те мстили ему тем же, и ненависть между ними разгоралась все больше и больше.
Всеволода Великого также сильно раздосадовал поступок Святослава, который позволил братьям перевязать владимирскую дружину, он послал сказать ему: «Отдай мне мою дружину добром, как ты ее у меня взял; захотел помириться с братьями — мирись, а людей моих зачем выдал? Я к тебе их послал по твоей же просьбе, ты у меня их челом выбил; когда ты был ратен, и они были ратны, когда ты помирился, и они стали мирны». Глебовичи, услыхав, что Всеволод Великий хочет идти на них, послали ему сказать: «Ты отец наш, ты господин, ты брат; где твоя обида будет, то мы прежде тебя головы свои положим за тебя, а теперь не сердись на нас; если мы воевали с братом своим, то оттого, что он нас не слушается, а тебе кланяемся и дружину твою отпускаем». Всеволод не захотел мира, а когда Всеволод не хотел мира, то это значило, что война была очень выгодна и успех верен. Но в следующем году (1187) явился во Владимир черниговский епископ Порфирий с ходатайством за Глебовичей, потому что Рязань принадлежала к черниговской епархии; он уговорил владимирского епископа Луку действовать с ним заодно, и оба вместе стали просить Всеволода за Глебовичей: Всеволод послушался их и послал Порфирия в Рязань с миром; вместе с епископом отправились послы Всеволодовы и послы князей черниговских, они повели и пленников рязанских, отпущенных Всеволодом в знак своего расположения к миру. Но Порфирий, пришедши в Рязань, повел дело не так, как хотел Всеволод, и тайком от его послов. Всеволод рассердился, хотел было послать в погоню за Порфирием, но потом раздумал; впрочем, оставя в покое Порфирия, он не хотел оставить в покое Глебовичей и тем же годом выступил против них в поход, взявши с собою князя муромского и Всеволода Глебовича из Коломны; он переправился чрез Оку и страшно опустошил Рязанскую волость. Этим походом Всеволод, как видно, достиг своей цели, потому что после, во время войны с Ольговичами, мы видим рязанских князей в его войске; притом же Пронск был возвращен Всеволоду Глебовичу, который там вскоре и умер. Но когда в 1207 году Всеволод Великий собрался идти на Ольговичей к Чернигову и, соединившись в Москве с сыном своим, Константином новгородским, дожидался здесь также и прихода князей рязанских, то вдруг пришла к нему весть, что последние обманывают его, сговорились с Ольговичами и идут к нему для того, чтоб после удобнее предать его. Все рязанские действительно явились с дружинами, их было восьмеро: Роман и Святослав Глебовичи, последний с двумя сыновьями, да племянники их, сыновья умерших Игоря и Владимира, двое Игоревичей — Ингварь и Юрий, и двое Владимировичей — Глеб и Олег. Всеволод принял их всех радушно и позвал к себе на обед; стол был накрыт в двух шатрах: в одном сели шестеро рязанских князей, а в другом — великий князь Всеволод и с ним двое остальных рязанских, именно Владимировичи — Глеб и Олег. Последние стали говорить Всеволоду: «Не верь, князь, братьям нашим: они сговорились на тебя с черниговскими». Всеволод послал уличать рязанских князей князя Давыда муромского и боярина своего Михаила Борисовича: обвиненные стали клясться, что и не думали ничего подобного; князь Давыд и боярин Михаил долго ходили из одного шатра в другой, наконец, в шатер к рязанским явились родичи их — Глеб и Олег и стали уличать их; Всеволод, слыша, что истина обнаружилась, наконец, велел схватить уличенных князей вместе с их думцами, отвести во Владимир, а сам на другой же день переправился через Оку и пошел к Пронску, где сидел сын умершего Всеволода Глебовича, Михаил; этот князь, слыша, что дядья его схвачены и Всеволод приближается с войском к его городу, испугался и убежал к тестю своему в Чернигов — знак, что он был также на стороне схваченных князей и на стороне черниговского князя, своего тестя: иначе для чего было бы ему бояться Всеволода, всегда благосклонного к отцу его?
Жители Пронска взяли к себе третьего Владимировича, Изяслава, не бывшего, как видно, заодно с родными братьями, и затворились в городе. Всеволод послал к ним боярина Михаила Борисовича с мирными предложениями, но они не хотели о них слышать, летописец называет ответ их буйною речью. Тогда Всеволод велел приступить к городу со всех сторон и отнять воду у жителей, но те не унывали, бились крепко из города и ночью крали воду; Всеволод велел стеречь и день и ночь и расставил полки свои у всех ворот. Старшего сына своего, Константина, с новгородцами и белозерцами поставил на горе у одних ворот, Ярослава с переяславцами — у других, Давыда с муромцами — у третьих, а сам с сыновьями Юрием и Владимиром и с двумя Владимировичами стал за рекою с поля Половецкого (степи). Проняне все не сдавались и делали частые вылазки не для того, впрочем, чтоб биться с осаждающими, но чтоб достать воды, потому что помирали от жажды. Между тем у осаждающих стали выходить съестные припасы и Всеволод отправил отряд войска под начальством Олега Владимировича на Оку, где стояли лодки его с хлебом. На дороге Олег узнал, что двоюродный брат его, третий Игоревич, Роман, оставленный дядьями в Рязани, вышел из нее с войском и напал на владимирских лодочников, стоявших у Ольгова; получивши эту весть, Владимирович бросился на помощь к лодочникам; рязанцы оставили последних и сразились с новоприбывшим отрядом, но были побеждены, ставши между двумя неприятелями — между полком Олега и лодочниками. Олег возвратился к войску с победою и хлебом, тогда проняне после трехнедельной осады принуждены были сдаться; Всеволод дал им в князья Олега Владимировича, а сам пошел к Рязани, сажая по всем городам своих посадников, чем обнаруживал намерение укрепить их за собою. Он уже был в двадцати верстах от старой Рязани, у села Доброго Сота, и хотел переправляться через реку Проню, как явились к нему рязанские послы с поклоном, чтоб не приходил к их городу; епископ рязанский Арсений также не раз присылал к нему говорить: «Князь великий! Не пренебреги местами честными, не пожги церквей святых, в которых жертва богу и молитва приносится за тебя, а мы исполним всю твою волю, чего только хочешь». Всеволод склонился на их просьбу и пошел назад через Коломну во Владимир: воля Всеволода состояла в том, чтобы рязанцы выдали ему всех остальных князей своих и с княгинями; рязанцы повиновались, и в следующем, 1208, году приехал к ним княжить сын Всеволода — Ярослав. Рязанцы присягнули ему, но за измену: стали хватать и ковать людей его и некоторых уморили, засыпавши в погребах. Тогда Всеволод пошел опять на Рязань, под которою был встречен сыном Ярославом; рязанцы по приказанию Всеволода вышли на Оку на ряды, т. е. на суд с князем своим Ярославом, но вместо оправдания прислали буйную речь по своему обычаю и непокорству, говорит летописец, тогда Всеволод приказал захватить их, потом послал войско в город захватить их жен и детей; город был зажжен, а жители его расточены по разным городам; таким же образом поступил он и с Белгородом и пошел назад во Владимир, ведя с собою всех рязанцев и епископа их, Арсения. Прежний князь пронский, Михаил Всеволодович, с двоюродным братом Изяславом Владимировичем (выпущенным, как видно, по сдаче Пронска) приходили в том же году воевать волости Всеволодовы около Москвы, но были побеждены сыном великого князя Юрием и спаслись только бегством, потерявши всех своих людей. Так рассказывается в большей части известных нам летописей, но в летописи Переяславля Суздальского читаем, что Всеволод, взявши Пронск, посадил здесь муромского князя Давыда и что в следующем году Олег, Глеб, Изяслав Владимировичи и князь Михаил Всеволодович рязанские приходили к Пронску на Давыда, говоря: «Разве ему отчина Пронск, а не нам?» Давыд послал им сказать: «Братья! Я бы сам не набился на Пронск: посадил меня в нем Всеволод, а теперь город ваш, я иду в свою волость». В Пронске сел кир Михаил, Олег же Владимирович умер в Белгороде в том же году. Думаем, что должно предпочесть это известие, ибо трудно предположить, чтобы приход рязанских князей к Пронску на Давыда был выдуман со всеми подробностями. Под тем же 1208 годом у переяславского летописца находится новое любопытное известие, что Всеволод III посылал воеводу своего Степана Здиловича к Серенску и город был пожжен. Посылка эта очень вероятна, как месть Всеволода черниговским князьям за изгнание сына его Ярослава из Переяславля Южного.
Так же грозен был Всеволод и другим соседним князьям смоленским: под 1206 годом находим в летописи известие, что смоленский епископ Михаил вместе с игуменом Отроча монастыря приезжали во Владимир упрашивать Всеволода, чтоб простил их князя Мстислава Романовича за союз с Ольговичами. Новгороду Великому при Всеволоде также начинала было грозить перемена в его старом быте. Мы оставили Новгород в то время, когда вопреки воле Боголюбского и Ростиславичей жители его приняли к себе в князья сына Мстислава Изяславича, знаменитого Романа, вследствие чего должны были готовиться к опасной борьбе с могущественным князем суздальским. В 1169 году Данислав Лазутинич, тот самый, которй успел провести Романа в Новгород, отправился на Северную Двину за данью с 400 человек дружины; Андрей послал семитысячный отряд войска перехватить его, но Данислав обратил в бегство суздальцев, убивши у них 1300 человек, а своих потерявши только 15. После этого Лазутинич отступил, как видно, боясь идти дальше, но потом спустя несколько времени двинулся опять вперед и благополучно взял всю дань, да еще на суздальских подданных другую. Андрей, однако, недолго сносил торжество новгородцев; выгнавши отца из Киева, он послал сильную рать выгонять сына из Новгорода: это было зимою 1169 года; войско повели сын Андреев, Мстислав, да воевода Борис Жирославич, была тут вся дружина и все полки ростовские и суздальские, к ним присоединились князья смоленские — Роман и Мстислав Ростиславичи, потом князья рязанские и муромские, войску, по свидетельству летописца, и числа не было. После страшного опустошения Новгородской волости оно подошло к городу, но жители его затворились с своим молодым князем Романом, с посадником Якуном и бились крепко; четыре приступа не удались; в последний из них, продолжавшийся целый день, князь Мстислав въехал было уже в ворота городские и убил несколько человек, но был принужден возвратиться к своим. Новгородцы и Роман торжествовали победу, а между тем в полках у осаждающих обнаружился мор на людях и конский падеж. Рать Андреева должна была отступить, ничего не сделавши, и отступление это было гибельно по опустошенной стране: одни померли в дороге, другие кое-как дошли пешком до домов, много попалось в плен к новгородцам, которые продавали по две ногаты человека. Но опустошение, причиненное Андреевою ратью, имело тяжкие следствия и для Новгорода: в нем сделался сильный голод, а хлеба можно было только достать с востока, из областей Андреевых; притом же Мстислав Изяславич умер, не было больше основания держать его сына, и вот новгородцы показали путь Роману, а сами послали к Андрею за миром и за князем. К ним явился княжить Рюрик Ростиславич; неизвестно, каким образом Якун лишился посадничества: по всем вероятностям, мир с Андреем и Ростиславичами условливал смену посадника, так сильно поддерживавшего в новгородцах сопротивление суздальскому князю. Преемником Якуна является Жирослав, но Рюрик отнял посадничество и у этого и дал его Ивану Захарьичу, сыну прежнего посадника Захарии, который был убит народом за приверженность к брату Рюрикову, Святославу; Рюрик не только отнял посадничество у Жирослава, но даже выгнал его из города, и тот ушел к Андрею в Суздаль. Но в тот же год сам Рюрик ушел из Новгорода: брат его Роман, севши в Киеве, дал ему волость на Руси, и новгородцы отправили к Андрею послов просить другого князя; Андрей пока отпустил к ним Жирослава посадничать с своими боярами, а потом в следующем году прислал сына Юрия, но Жирославом, как видно, были недовольны в Новгороде, и архиепископ Илья отправился во Владимир к Андрею, чтоб уладить окончательно все дела; следствием поездки было то, что посадничество опять отдали Ивану Захарьевичу.
Смерть Боголюбского повела снова к переменам в Новгороде: сын его Юрий должен был уступить место сыну Мстислава Ростиславича, призванного ростовцами, но в тот же год сам Мстислав, разбитый дядею Михаилом и выгнанный из Ростова, сменил сына в Новгороде. В том же 1175 году умер посадник Иван Захарьевич, посадничество получил опять было Жирослав, но в конце года лишился его снова, и место его заступил Завид Неревинич, сын того боярина Неревина, который был убит вместе с Захариею. Только что успел Мстислав Ростиславич жениться в Новгороде на дочери старого Якуна Мирославича, как был позван опять ростовцами, опять был побежден, выгнан дядею Всеволодом и пришел назад в Новгород, но здесь показали ему путь вместе с сыном, которого, как видно, он вторично оставил вместо себя, и взяли князя из рук победителя Всеволода, который прислал в Новгород племянника своего Ярослава Мстиславича. Но Ростиславич, по всем вероятностям, оставил по себе в Новгороде сильную сторону, в челе которой, разумеется, должен был стоять тесть его Якун; в следующем же 1177 году он явился в Новгороде, был посажен на стол, брату его Ярополку дали Торжок, а Ярославу, прежнему князю, — Волок-Ламский — знак, что он отступил от Всеволода к врагам его, Ростиславичам. Легко понять, что Всеволод не мог спокойно видеть последних князьями в соседних волостях новгородских, притом же не мог он простить новгородцам нарушение обещания признавать его верховную власть и другого обещания придти к нему на помощь в войне с Глебом рязанским; в 1178 году, когда Мстислав Ростиславич умер и новгородцы посадили себе князем брата его, Ярополка, Всеволод велел захватить по своей волости купцов новгородских; новгородцы испугались и выгнали Ярополка, но князю новых городов мало было одной чести давать из своих рук князей старому городу: он хотел какой-нибудь более существенной пользы и выступил в поход к Торжку, жители которого обещали давать ему дань; подойдя к городу, Всеволод сначала не хотел было брать его приступом, дожидаясь исполнения обещаний, но дружина стала жаловаться и побуждать его к приступу, говоря: «Мы не целоваться с ними приехали; они, князь, богу лгут и тебе». Войско бросилось к городу и взяло его, жителей перевязали, город сожгли — за новгородскую неправду, прибавляет летописец, потому что новгородцы на одном дне целуют крест и нарушают свою клятву. Отправив пленных новоторжан во Владимир, Всеволод пошел к Волоку-Ламскому; жители его успели выбежать, но князь их Ярослав Мстиславич был схвачен и город сожжен. Новгородцы между тем послали за ближайшим к себе князем Романом Ростиславичем смоленским, который и приехал к ним, а Всеволод, до вольный большою добычею и не желая, как видно, иметь дела с Ростиславичами южными, возвратился во Владимир.
Новый посадник Мирошкинич с братьею и приятелями, опираясь на силу суздальского князя, захотели обогатиться на счет жителей и позволили себе такие поступки, которые восстановили против них весь город; в числе недовольных, как видно, стоял какой-то Алексей Сбыславич; брат посадника, Борис Мирошкинич, отправился во Владимир ко Всеволоду и возвратился оттуда с боярином последнего, Лазарем, который привез повеление убить Алексея Сбыславича, и повеление было исполнено: Алексея убили на Ярославовом дворе — без вины, прибавляет летописец, потому что обычного условия с князем — не казнить без объявления вины, не существовало более: Всеволод распоряжался самовластно в Новгороде. Вслед за этим событием Всеволод пошел на Чернигов и велел Константину с новгородскими полками следовать за собою в поход; мы видели, что Константин соединился с отцом в Москве, но вместо Чернигова пошли на Рязань. Как видно, во время этого похода новгородцам удалось довести до сведения великого князя о поступках посадника с товарищами; по окончании похода, отпуская новгородцев с Коломны домой, Всеволод щедро одарил их и, по выражению летописца, дал им всю волю и уставы старых князей, чего они именно хотели; он сказал им: «Кто до вас добр, того любите, а злых казните»; сына Константина, посадника Димитрия, тяжело раненного под Пронском, и семерых из лучших мужей он оставил при себе; первое и последнее обстоятельство могут показывать, что новые распоряжения Всеволода происходили именно вследствие жалоб новгородских, возбудивших неудовольствие великого князя на посадника с приятелями его и на самого сына, который позволял им насильственные поступки. Как бы то ни было, когда новгородские полки пришли домой, то немедленно созвали вече на посадника Дмитрия и на братью его, обвиняя их в том, что они приказывали на новгородцах и по волости брать лишние поборы, купцам велели платить дикую виру и возить повозы и в разных других насильственных поступках, во всяком зле, по выражению летописца. На вече положили идти на домы обвиненных грабежом, двор Мирошкин и двор Дмитриев зажгли, имение их взяли, села и рабов распродали и разделили по всему городу, а долговые записи оставили князю; кто при этом тайком нахватал разных вещей, о том бог один знает, говорит летописец; известно только, что многие разбогатели после грабежа Мирошкиничей. Народное озлобление против бывшего посадника дошло до того, что когда привезли тело Дмитрия, умершего во Владимире, то новгородцы хотели сбросить его с моста, едва архиепископ Митрофан успел удержать их. Князем явился в Новгород прежде бывший здесь Святослав Всеволодович, а в посадники выбрали Твердислава Михайловича, по всем вероятностям, сына покойного Михаила Степановича — соперника Мирошки: ненависть к роду последнего естественно должна была побудить к этому выбору; новгородцы поцеловали крест, что не хотят держать у себя ни детей Дмитриевых, ни братьев, ни приятелей, и новый князь Святослав отослал их в заточение к отцу, другие откупились большими деньгами.
Перемена князя, впрочем, не переменила дел в Новгороде, не удовлетворила всем сторонам: сын Всеволода, как бы он ни назывался — Константин или Святослав, не мог обходиться с новгородцами, как обходились с ними прежние князья из Юго-Западной Руси, и вот по некоторым очень вероятным известиям недовольные послали в Торопец к тамошнему князю Мстиславу, сыну знаменитого Мстислава Храброго, с просьбою избавить Новгород от суздальских притеснений. Мстислав согласился принять на себя наследственную обязанность ратовать за старую Русь, за старый порядок вещей против нового, который вводили Юрьевичи северные, но не будучи уверен еще, как видно, хотят ли его новгородцы всем городом, захватил сперва Торжок, заковал дворян Святославовых и посадников, имение их разграбили, чья только рука до него дошла, после чего послал сказать новгородцам: «Кланяюсь св. Софии, гробу отца моего и всем новгородцам, пришел я к вам, услыхав о насилиях, которые вы терпите от князей, жаль мне стало своей отчины». Новгородцы послали к нему с ответом: «Ступай, князь, на стол», а Святослава Всеволодовича заперли в архиепископском доме и с дружиною до тех пор, пока управятся с отцом. Мстислав приехал в Новгород, был принят с большою радостию и тотчас же двинулся к Торжку, потому что Всеволод захватил купцов новгородских по своим волостям и отправил сыновей с войском к новгородским границам; но битвы не было: мы видели, как Всеволод остерегался вступать в решительные сражения с князьями старой Руси, притом же теперь сын его сидел пленником в Новгороде; Всеволод, по словам летописца, прислал сказать Мстиславу слова, совершенно тому понятные: «Ты мне сын, а я тебе отец; отпусти Святослава с дружиною и отдай все, что захватил, а я так же отпущу гостей и товары их». Мстислав согласился, и мир был заключен. Как видно из последующего поведения посадника Твердислава, так сильно стоявшего за старину, он не мог быть на стороне Юрьевичей: вероятно, он не менее других радовался и содействовал перемене и потому не мог быть сменен вследствие этой перемены. Но скоро по утверждении Мстислава в Новгороде явился с юга из Руси Дмитрий Якунович, сын старого посадника Якуна Мирославича; мы видели, что Якун был в тесной связи с Ростиславичами северными, врагами Всеволода, дочь его была за Мстиславом Ростиславичем; когда Всеволод утвердил свою власть над Новгородом, то сын Якуна, Димитрий, принужден был искать убежища в Руси и возвратился теперь в Новгород, когда уже нечего было более бояться суздальского князя; Твердислав уступил ему добровольно посадничество, как старшему. Но если Твердислав не мог быть заподозрен в приязни ко Всеволоду, то очень легко мог быть заподозрен ерхиепископ Митрофан, данный Новгороду Всеволодом вопреки старому обычаю: и вот Мстислав вместе с новгородцами свергнул Митрофана, который был отведен в Торопец (1211 г.).
Таким образом, и Великий Всеволод при конце жизни своей, подобно брату Андрею, должен был потерпеть неудачу в своих стремлениях благодаря князьям старой Руси: войска Андрея бежали со стыдом от Мстислава — отца, Всеволод должен был уступить Новгород Мстиславу — сыну, должен был заговорить с ним его языком. В 1212 году Всеволод стал изнемогать и хотел при жизни урядить сыновей, которых у него было шестеро — Константин, Юрий, Ярослав, Святослав, Владимир, Иван. Он послал за старшим Константином, княжившим в Ростове, желая дать ему после себя Владимир, а в Ростов послать второго сына Юрия. Но Константин не соглашался на такое распоряжение, ему непременно хотелось получить и Ростов, и Владимир: старшинство обоих городов, как видно, было еще спорное и тогда, и Константин боялся уступить тот или другой младшему брату; как видно, он опасался еще старинных притязаний ростовцев, которыми мог воспользоваться Юрий: «Батюшка! — велел он отвечать Всеволоду, — если ты хочешь меня сделать старшим, то дай мне старый начальный город Ростов и к нему Владимир или, если тебе так угодно, дай мне Владимир и к нему Ростов». Всеволод рассердился, созвал бояр и долго думал с ними, как быть; потом послал за епископом Иоанном и, по совету с ним, порешил отдать старшинство младшему сыну Юрию, мимо старшего, ослушника воли отцовской — явление важное! Мало того, что на севере отнято было старшинство у старого города и передано младшему, пригороду, отнято было отцом старшинство и у старшего сына в пользу младшего; нарушен был коренной обычай, и младшие князья на севере не приминут воспользоваться этим примером; любопытно, что бояре не решились присоветовать князю эту меру, решился присоветовать ее епископ. 14 апреля умер Всеволод на 64 году своей жизни, княжив в Суздальской земле 37 лет Он был украшен всеми добрыми нравами, по отзыву северного летописца, который не упускает случая оправдывать вводимый Юрьевичами порядок и хвалить их за это: Всеволод. по его словам, злых казнил, а добромысленных миловал, потому что князь не даром меч носит в месть злодеям и в по хвалу добро творящим; одного имени его трепетали все страны, по всей земле пронеслась его слава, всех врагов (зломыслов) бог покорил под его руки. Имея всегда страх божий в сердце своем, он подавал требующим милостыню, судил суд истинный и нелицемерный, невзирая на сильных бояр своих, которые обижали меньших людей.
Северная Русь лишилась своего Всеволода; умирая, он ввергнул меч между сыновьями своими и злая усобица между ними грозила разрушить дело Андрея и Всеволода, если только это дело было произведением одной их личности; Юго-Западная, старая, Русь высвобождалась от тяготевшего над нею влияния Северной, последняя связь между ними — старшинство и сила Юрьевичей — рушилась, и надолго теперь они разрознятся, будут жить особою жизнию до тех пор, пока на севере не явятся опять государи единовластные, собиратели Русской земли; тогда опять послышится слово, что нельзя Южной Руси быть без Северной, и последует окончательное соединение их. Но по смерти Всеволода казалось, что Южная Русь не только освободится от влияния Северной, но, в свою очередь, подчинит ее своему влиянию, ибо когда Северная Русь лишилась Всеволода и сыновья его губили свои силы в усобицах, у Руси Южной оставался Мстислав, которого доблести начали с этих пор обнаруживаться самым блистательным образом: ни в русской, ни в соседних странах не было князя храбрее его; куда ни явится, всюду принесет с собою победу; он не будет дожидаться, пока северный князь пришлет на юг многочисленные полки, чтобы отразить их, как отец его отразил полки Андреевы, он сам пойдет в глубь этого страшного сурового сжимающего севера и там поразит его князей, надеющихся на свое громадное ополчение, и вместе уничтожит завещание Всеволода; в Руси Днепровской он не даст Мономахова племени в обиду Ольговичам; наконец, вырвет Галич из рук иноплеменников. Казалось бы, какая блистательная судьба должна была ожидать Юго-Западную Русь при Мстиславе, какие важные, продолжительные следствия должна была оставить в ней его деятельность, если только судьба Юго-Западной Руси могла зависеть от одной личности Мстиславовой!
Княжения
| Годы княжения | Место княжения |
|---|---|
| февраль 1173 – март 1173 | Киевская земля |
| 1176 – 1212 | Владимирское княжество |
| 20 июня 1176 – 15 апреля 1212 | Суздальская земля |
Иллюстрации
Бегство войск Глеба Ростиславича Рязанского под натиском полков Всеволода Юрьевича Владимирского.
Взятие города Борисоглебска войсками Всеволода Юрьевича Владимирского.
Взятие и сожжение города Волока Дамского войсками Всеволода Юрьевича Владимирского.
Возвращение Всеволода Юрьевича Владимирского из похода на Глеба Ростиславича Рязанского; отход войск Глеба в Рязань поле сожжения Москвы.
Возвращение Всеволода Юрьевича во Владимир после похода на Глеба Ростиславича Рязанского.
Возвращение из похода на половцев Всеволода Юрьевича Владимирского и торжественная встреча его жителями города.
Встреча Всеволода Юрьевича Владимирского с Владимиром Глебовичем и Всеволодом Глебовичем под Коломной во время похода на Рязань.
Встреча полков Всеволода Юрьевича Владимирского с половецким отрядом во время похода на Волжскую Болгарию.
Выступление Всеволода Юрьевича Владимирского против Святослава Всеволодовича Киевского; отход войск Святослава после сожжения города Дмитрова.
Заключение мира и раздача волостей Всеволодом Юрьевичем Владимирским рязанским князьям.
Захват Всеволода Юрьевича в Киеве Давыдом Ростиславичем Вышгородским.
Захват под Боголюбовом женщин и детей отрядами Глеба Ростиславича Рязанского и половцами; поход полков Всеволода Юрьевича Владимирского к лагерю Глеба на Колокше.
Крестное целование Рюрика Ростиславича Всеволоду Юрьевичу Владимирскому; посольство Рюрика к Всеволоду с просьбой об утверждении его на киевском княжении.
Крестное целование Рюрика Ростиславича Киевского и черниговских князей Ольговичей Роману Мстиславичу Галицко-Волынскому; отъезд Рюрика в Овруч; совет Всеволода Юрьевича Владимирского и Романа Мстиславича о киевском престоле. (?)
Крестоцелование в присутствии черниговского епископа князей Михалка и Всеволода Юрьевичей и Ярополка и Мстислава Ростиславичей на признание старшинства Михалка.
Отправление Всеволодом Юрьевичем Владимирским воеводы в поход; поход владимирского и Городецкого войска в Волжскую Болгарию.
Переправа одного из отрядов Всеволода Юрьевича Владимирского через Колокшу и выступление против полков Глеба Ростиславича Рязанского.
Пленение жителей Торжка воинами Всеволода Юрьевича Владимирского.
Поражение дружин Мстислава Ростиславича Новгородского от полков Всеволода Юрьевича Владимирского в битве при Липице.
Посольство Святослава Глебовича и Владимира Глебовича Пронских к Всеволоду Юрьевичу Владимирскому с просьбой о помощи против старших братьев; посылка к Пронску Всеволодом владимирской дружины на помощь младшим Глебовичем
Поход Всеволода Юрьевича Владимирского на половцев; бегство половцев, узнавших о движении владимирского войска.
Поход Всеволода Юрьевича Владимирского, Ярослава Владимировича Новгородского, Владимира Юрьевича Муромского и Всеволода Глебовича Пронского на Рязань; возвращение княжеских дружин после разграбления Рязанских земель.
Сдача города Торжка и пленение Ярополка Ростиславича Торжковского Всеволодом Юрьевичем Владимирским; возвращение войск во Владимир после похода на Торжок.
Совет Всеволода Юрьевича Владимирского с переяславцами; выступленис Всеволода с полком против Мстислава Ростиславича Новгородского.
Стычка передовых отрядов Всеволода Юрьевича Владимирского и Романа Глебовича Рязанского на берегу Оки и поражение рязанцев.
Торжественная встреча жителями и духовенством города Владимира Михалка Юрьевича и Всеволода Юрьевича.
Явление Всеволоду Юрьевичу Владимирскому и его дружине города Владимира и иконы Владимирской Богородицы.
