История социально-экономической мысли в России в XX веке. Чаянов и Кондратьев. Часть вторая
СУДЬБА НАУЧНОГО НАСЛЕДИЯ ЧАЯНОВА И КОНДРАТЬЕВА
Чаянов был забыт основательнее Кондратьева.
Существуют знаменитые вопросы вождям коммунистических партий Мао и Сталину: какой уклон опаснее – правый или левый? Сталин ответил: «Странный вопрос. Оба хуже». А Мао ответил: «Тот, с которым меньше боролись». Это, мне кажется, мудрые высказывания диктаторов. Я считаю, в 30-м году не разбирались в сути воззрений Чаянова и Кондратьева. Там действовали по принципу «оба хуже». Это и была, собственно говоря, политика сталинского руководства.
В 30-е годы везде побеждают диктаторские режимы, происходит погром аграрного знания и аграрного движения по всей восточной Европе, в том числе и в Германии. Потом ещё мировая война. Что-то выживает в произведениях Чаянова, переведённых на ряд западных языков (и не только западных, в 20-е и в 30-е годы Чаянов переведён уже и в Японии). Но сама по себе тема крестьянства, особого крестьянского пути, крестьянской мотивации не в моде где-то с 30-х по 50-е годы.
Почему вдруг заинтересовались Чаяновым? Потому что в 60-е происходит слом колониальной системы: масса стран третьего мира получает независимость. Стандартно ориентированные на западные модели учёные говорят, что всё нормально: Египет, Индия пойдут по пути западных демократий. Но они не идут – и экономическое, и политическое развитие идёт какими-то особыми путями. И вот когда начинают изучать, что происходит внизу, в толще этих крестьянских хозяйств, вдруг обнаруживается, что они проявляют особую рациональность. Эта рациональность прекрасно описывается в моделях русского учёного Чаянова. И тут происходит бум чаяноведения. Говорят: оказывается, он писал не только о крестьянских хозяйствах, но и об особых альтернативных путях экономического развития. Да, в 60-е, 70-е – мода на Чаянова.
Что касается Кондратьева, то его в 30-е, 40-е, 50-е в западной мысли не забыли, как Чаянова, потому что проблема экономических циклов наиважнейшая и имеет свою историю. Замечательный австро-американский экономист Йозеф Шумпетер исследовал проблему циклов (ещё в 30-е годы). Он обратил внимание и на кондратьевские работы, которые, к счастью, уже были переведены на английский язык. Именно Шумпетер уже в 30-е и 40-е годы не дал имени Кондратьева заглохнуть, и Кондратьева, по крайней мере, специалисты по циклам знали благодаря Шумпетеру. А когда опять обострилась проблема циклов кризисов в 70-е годы, Кондратьева стали изучать уже более углублённо. Кстати, и в СССР обратили на него внимание: в 70-е, 80-е годы начинается стагнация советской экономики, и наши экономисты ломают голову над этой проблемой и пытаются объяснить ситуацию с точки зрения кондратьевских циклов.