Восемнадцать часов тянулся отчаянный, кровопролитный бой за Малоярославец, во время которого город восемь раз переродил из рук в руки...

Ниве Петр Андреевич. Отечественная война. Том IV. —СПб, 1912. С. 489

Дохтуров решает немедленно овладеть Малоярославцем, но делает существенную ошибку: вместо того, чтобы сразу назначить для атаки города достаточное количество сил, он послал сперва только шедший в голове 33-й егерский полк, т. е. силы приблизительно равные неприятельским.

Молодцы-егеря, рядом стремительных атак, выбили неприятеля из южной части города; но у самого моста французы упорно держались, а Дельзон, пользуясь этим, ввел в дело всю свою дивизию и отбросил нас к югу.

Тотчас же французы, понимая важное для них значение удержания Малоярославца в своих руках, прочно заняли церковь и два каменных здания, откуда отлично обстреливался овраг, по которому проводила большая дорога. Войска, назначенные занимать эти строения, получили приказание удержаться в них во что бы то ни стало, и не оставлять их, даже если остальные силы дивизии очистят город.

Если бы Дохтуров, располагавший не одним, а несколькими полками, атаковал Малоярославец сразу значительными силами, то мы овладели бы тогда же городом и, отбросив неприятеля на северный берег реки Лужи, выиграли бы отличную позицию, на которой с успехом можно было продержаться против превосходных сил.

Но обе стороны продолжали вводить свои силы в бой по частям. Мы — полками и бригадами, а французы — дивизиями, и, благодаря этому, бой за Малоярославец обошелся и нам, и французам, чрезвычайно дорого. Мало того, нам, как слабейшим, пришлось потратить чрезвычайные усилия и понести огромные жертвы, чтобы удержаться в городе и не дать французам приобрести эту выгодную позицию, облегчавшую им желанный доступ на юг...

36-й егерский полк был поддержан еще двумя полками, 6-м и 19-м егерскими. Все войска в городе были подчинены генералу Ермолову. Быстрые и решительные его распоряжения были выполнены с точностью, но, как пишет он сам в своих записках, неустрашимо защищавшиеся войска, «преодолеваемые превосходством, должны были отступить, и, теснимые, с трудом вывезли мы нашу артиллерию». Противник вытеснил нас совершенно из города и занял его южную окраину.

Подошедшая к Дельзону дивизия Брусье начала переправляться через Лужу и втягиваться в город, несмотря на жестокие потери, наносимые ей во время переправы нашей артиллерией, которая, огибая кольцеобразно город, била сосредоточенным огнем по мосту.

На поддержку Ермолову присланы были полки Либавский и Софийский. Вместе с отбитыми егерями, неудержимой лавиной бросились они к городу, поддерживаемые несмолкаемой канонадой наших батарей. Все сокрушила, все смела перед собою молодецкая лихая атака, в которой особенно отличились софийцы; противник был потеснен к мосту; но здесь отборные стрелки, занимавшие у самого входа на мост упомянутые выше дома с церковью, оказывали неодолимое сопротивление, пользуясь которым французы поражали отбитых ими атакующих жестоким огнем в тыл, нанося нам убийственные потери.

Однако, все-таки, большую часть города удалось вырвать из рук неприятеля. Наша конная артиллерия полковника Никитина, заняв высоту у кладбища, разила противника с близкого расстояния, пользуясь тем, что действие французской артиллерии с северного берега реки было слабое, а переправить орудия через мост вице-король не решался, опасаясь их потерять.

Любопытная подробность для современных артиллеристов: огонь батарей Никитина направлялся с возвышенного наблюдательного пункта (колокольня) специально назначенным туда офицером (поручиком Поздеевым), наподобие того, как это делается в настоящее время!

Третья итальянская дивизия, которую ввел в бой вице-король, генерала Пино, ни разу еще не была в деле с самого начала кампании. С необыкновенным увлечением и восторгом бросилась она, с криками «Vive l'Empereur», беглым шагом на высоту; с нашей стороны введена была в дело свежая бригада, и снова мы отбили неприятеля и ворвались в город, но немедленно же были из него вытеснены.

Таким то образом тянулся восемнадцать часов отчаянный, кровопролитный бой за Малоярославец, во время которого город восемь раз переродил из рук в руки...

Как только французы, овладев городом и отбросив наши войска от южной его окраины на окаймлявшие город высоты, пытались выйти из города и атаковать нашу позицию, их тотчас же встречали с фронта и флангов градом картечи наших кольцом расположенных батарей и загоняли в город обратно, врываясь в него на плечах у преследуемых...

Обратно, стоило нам как будто утвердиться в городе и попробовать проникнуть в долину реки Лужи, как мы натыкались на упомянутый выше неприятельский опорный пункт, и французские батареи с того берега в свою очередь засыпали нас снарядами, не давая удержаться на северной окраине города.

Около полудня, по распоряжению Наполеона, начали возводить выше города новый мост на плотах... К городу подходили с севера войска корпуса Даву и гвардия, густые колонны которых покрывали противоположный берег... В городе продолжал кипеть ожесточенный штыковой бой; всюду разгорались пожары, все улицы переполнены были сплошь трупами, по которым ступали бойцы...

Видя серьезность положения, Ермолов испросил разрешение генерала Дохтурова донести фельдмаршалу о положении дел и просить об ускорении движения армии, дабы не отдать Малоярославец французами.

Однако, соображения Кутузова были несколько иные. Он предвидел, что если подойдет всеми силами на поддержку Дохтурова, то очень трудно, если не совершенно невозможно будет ему удержать войска от «генерального боя», в который они так рвались и которого он, единственный из всех начальников, всеми мерами желал избежать, глубже других проникая своим опытом в неизбежное будущее…