В других местах исключительные законы создают злоупотребления, а в России они являются гарантией против них.

«Русские колонисты не приходят, подобно иностранцам, искать нового отечества и подвергаться иностранным узаконениям, но пересаженные с севера на юг или с одной провинции в другую, они, конечно, имели надобность в экстраординарной помощи. Я знаю, что они пользовались в течение двух или трех лет известными льготами. Но почему бы их не снабдить в виде аванса земледельческими орудиями, скотом и деньгами на постройку изб? Они бы все это наверное выплатили с неменьшей аккуратностью, чем итальянцы, немцы и евреи. Почему бы их не поставить под власть бюро иностранных колоний? Освобождение их на 5 лет от власти капитан-исправников и от известных налогов (которых было бы долго перечислять) было бы для них большим благодеянием. В это время поселенцы могли бы поправить свои дела, затем уплачивать правительству умеренные налоги и погашать понемногу ежегодно ту маленькую ссуду, которую им выдали.

Я не хочу сказать, чтобы управление колоний (иностранных) было совершенное... но я убежден, что наши русские колонии чувствовали бы себя очень хорошо, если бы они были поставлены в зависимость от бюро иностранных колоний. В других местах исключительные законы создают злоупотребления, а в России они, по большей части, являются гарантией против них»

Из работы профессора Харьковского университета Антона Антоновича Дюгурова (Jeudy Dugour), "De la civilisation des tatars-nogais dans le midi de la Russie europeenne", изданной 1816. Цитируется по книге: Багалей Дмитрий Иванович. Колонизация Новороссийского края и первые шаги его по пути культуры. Исторический этюд. Киев, 1889

Приводя мнение Дюгурова, Д.И. Багалей замечает: «Трудно что-нибудь прибавить к этим прекрасным словам иностранца (французского выходца), так хорошо понявшего нашу колониальную систему. Мы, со своей стороны, заметим только, что так иногда и поступало правительство с русскими подданными (например с раскольниками). К сожалению это бывало иногда, а не всегда. Обыкновенный же порядок был иной.

Дюгуров Антон Антонович (Дегуров) — француз Jeudy Dugour, профессор Харьковского и ректор Петербургского университетов, родился близ Клермона в 1765 или 1766 г. Во время революции был профессором парижской центральной школы, затем уехал в Англию и был вывезен оттуда князем Барятинским в Россию в качестве воспитателя. С 1806 по 1816 гг. был профессором истории, географии и статистики в Харьковском университете, выделяясь своими административными способностями в качестве визитатора училищ (особенно одесских). С 1816 г. состоял профессором Петербургского университета, разгром которого, произведенный Руничем в 1821 г., выдвинул Дегурова в глазах учебного начальства; Дегуров играл в этом деле роль прислужника Рунича. В 1825 г. он был избран ректором Петербургского университета. Умер в 1849 г. Не считался серьезным ученым, хотя написал очень многоВо время пребывания в России им напечатаны: "Critique et defense de l´histoire" (Харьков, 1807); "De la renaissance des lettres et de la preponderance qu´elles ont donnee a l´Europe sur les autres parties de la terre" (то же и на русском языке; см. "Речи, произнесенные в Харьковском университете", 1812); "De la civilisation des tatars-nogais dans le midi de la Russie europeenne" (Харьков, 1816; очень любопытное сочинение); "De l´influence des lumieres sur la condition des peuples" (Санкт-Петербург, 1826, переведено на русский язык Бутырским ); "Recherches sur les enfants trouves et les enfants illegitimes en Russie" (П., 1839 - 40). Ср. "Историко-филологический факультет Харьковского университета за 100 лет"